Дмитрию Биленкину - писателю и другу - посвящаю. (Владимир Губарев) Людям, кто не в теме, оброс толстой "урбанистической" кожей и не понимает жизни в маленьком городке, думает, что мир "вращается вокруг него" и "это было давно и неправда" - читать ... рекомендуется
25 апреля 1986 года была запланирована остановка 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС для очередного планово-предупредительного ремонта. В ходе остановки решено было провести испытание так называемого режима «выбега ротора турбогенератора», предложенного генеральным проектировщиком в качестве дополнительной системы аварийного электроснабжения. В 1:23:04 начался эксперимент. Из-за снижения оборотов насосов, подключённых к «выбегающему» генератору, и положительного парового коэффициента реактивности мощность реактора начала расти. В 1:23:39 нажата кнопка аварийно защиты на пульте оператора. В следующие несколько секунд зарегистрированы различные сигналы, свидетельствующие о быстром росте мощности, затем регистрирующие системы вышли из строя. Произошло несколько мощных ударов, и к 1:23:47—1:23:50 реактор был полностью разрушен.
Медсанчасть № 126
В Припяти в ту ночь по «Скорой помощи» дежурили диспетчер Л. Н. Мосленцова, врач В. П. Белоконь и фельдшер А. И. Скачек. В приемном покое дежурили медсестра В. И. Кудрина и санитарка Г. И. Дедовец. Первый вызов с АЭС поступил почти сразу после взрыва. Что произошло, толком не объяснили, но Скачек выехал на станцию. В 1 ч 35 мин с обычного вызова в диспетчерскую вернулся врач Белоконь. Сколько-нибудь внятной информации о произошедшем не было. В 1 ч 42 мин. позвонил Скачек и сообщил, что есть обожженные люди и требуется врач.
Белоконь вместе с водителем А. А. Гумаровым срочно выехали к станции, не имея никаких средств защиты, даже одноразовых респираторов «лепесток». За машиной врача отправили еще две «скорых», но без медработников.
Предполагалось, что пострадавших в радиационной аварии, будут принимать и обрабатывать (прежде всего – мыть и переодевать в не заражённую одежду) непосредственно в санпропускнике атомной станции и только после этого везти в стационар. Таким образом можно было исключить или уменьшить поступление радионуклидов в медсанчасть. Но, прибыв на ЧАЭС, врач Белоконь увидел, что принимать пораженных негде: дверь здравпункта в административно-бытовом корпусе №2, была заперта (по версии Григория Медведева – заколочена на гвоздь). Помощь пострадавшим оказывалась прямо в машине «Скорой помощи». Люди жаловались на головную боль, сухость во рту, тошноту, рвоту. Некоторые выглядели будто пьяные. В основном, вводили седативные препараты. На месте не оказалось препаратов йода (необходимы для профилактики поражения щитовидной железы радиоактивным изотопом йода – прим. second_doctor ) – их подвезли позже из медсанчасти в Припяти.
Врач Белоконь вернётся в Припять только под утро и будет немедленно госпитализирован вслед за теми атомщиками, которых он отправлял со станции. Диагноз: «Лучевая болезнь».
Не дождавшись врача, фельдшер Скачек повёз первую партию пострадавших в медсанчасть № 126 г. Припять. Через 40 минут после взрыва в медсанчасть поступили первые 7 пострадавших, в 4 часа 30 минут – 36, а к 10 часам утра – 98 человек. «Чернобыльцев» принимали Г. Н. Шиховцов, А. П. Ильясов и Л. М. Чухнов. Прибыла заведующая терапевтическим отделением Н. Ф. Мальцева. В работу по обработке больных включились хирурги А. М. Бень, В. В. Мироненко, травматологи М. Г. Нуриахмедов, М. И. Беличенко, хирургическая сестра М. А. Бойко. За подмогой по квартирам медиков отправили санитарку. Но многих не оказалось дома: ведь была суббота, и люди разъехались по дачам.
Прибывшая из дома старший фельдшер Т. А. Марчулайте впоследствии вспоминала: «Я увидела диспетчера «Скорой» Мосленцову. Она стояла, и слезы буквально текли из ее глаз. В отделении стоял какой-то рев. У привезенных со станции открылась сильная рвота. Им требовалась срочная помощь, а медицинских работников не хватало. Здесь уже были начальник медсанчасти В. А. Леоненко и начмед В. А. Печерица. Удивлялась, что многие поступившие – в военном. Это были пожарные. Лицо одного было багровым, другого – наоборот, белым, как стена, у многих были обожжены лица, руки; некоторых бил озноб...».
Каски и одежда пожарных так и остались лежать в помещениях медсанчасти. Брать их в руки строго не рекомендуется.
Медикам запомнился обожженный Шашенок. Сотрудник пусконаладочного предприятия Владимир Шашенок в момент взрыва находился под питательным узлом реактора, где сходились импульсные линии от главных технологических систем к датчикам. Его нашли придавленного упавшей балкой, сильно обожженного паром и горячей водой. Уже в медсанчасти выяснилось, что у Шашенка перелом позвоночника, сломаны ребра. Марчулайте вспоминает: «Лицо такое бледно-каменное. Но когда к нему возвращалось сознание, он говорил: «Отойдите от меня. Я из реакторного, отойдите». Удивительно, он в таком состоянии еще заботился о других». Шашенок умер в реанимации в шесть утра.
Другой пациент Александр Лелеченко, работавший на станции заместителем начальника электроцеха, после капельницы почувствовал себя лучше, потихоньку улизнул из медсанчасти и вернулся на аварийный энергоблок. В общей сложности Лелеченко получил дозу в 2500 рентген. Умер в больнице Киева.
Из терапевтического отделения потребовали, чтобы больные ничего с собой не брали, даже часы – все подверглось радиоактивному заражению. Марчулайте попросила, чтобы прибывающие складывали свои документы и ценные вещи на подоконник. Переписывать все это было просто некому.
Пострадавшие поступали в заражённой одежде и их требовалось переодеть. В приемном покое быстро израсходовали всю одежду и больных стали просто заворачивать в простыни.
В медсанчасти рос уровень радиации. Мобилизованные из Южатомэнергомонтажа женщины постоянно мыли в полы, но производивший замеры дозиметрист повторял: «Моют, моют, а все равно грязно…». Чтобы освободить койки для пострадавших и не подвергать облучению больных, попавших в стационар до катастрофы, их стали отправлять домой прямо в пижамах. Благо, ночь стояла тёплая.
Под утро, когда медики едва стояли на ногах, наступила получасовая передышка, после которой поток больных возобновился. Но больных уже везли обработанными и переодетыми. Наконец, в 8.00 пришла смена.
Вечером 26 апреля в Припять прибыла группа врачей из 6-й больницы Москвы (сейчас ФМБЦ им. А.И.Бурназяна ФМБА России). Под руководством Георгия Дмитриевича Селидовкина отобрали первую партию из 28-ми человек. В три часа ночи борт с пострадавшими вылетел из Борисполя в Москву. 27-го Припять эвакуировали. Длинная чернобыльская эпопея только начиналась.
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Блог О Зоне Отчуждения
Обсуждение
