Дмитрию Биленкину - писателю и другу - посвящаю. (Владимир Губарев) Людям, кто не в теме, оброс толстой "урбанистической" кожей и не понимает жизни в маленьком городке, думает, что мир "вращается вокруг него" и "это было давно и неправда" - читать ... рекомендуется
ВОДИТЕЛЬ: спасибо, уважаемый!
Наконец цель достигнута, УАЗ подъезжает к зданию райотдела внутренних дел. Возле здания припарковано десяток милицейским машин. То, что, предстало перед глазами, напоминало штаб фронтового подразделения. Подъезжали и уезжали автомашины, сновали офицеры и сержанты. Все были заняты своим делом, но никто не мог подсказать, что делать дальше.
Миленин увидел знакомую фигуру начальника главного политуправления МВД генерал-майора Алексея Ильича Боровика. О том, что это генерал, свидетельствовала лишь его фуражка. Вместо мундира на нем хлопчатобумажная роба черного цвета.
МИЛЕНИН: Здравие желаю, товарищ генерал. Капитан милиции Миленин, ЮГО-ЗАПАДНОЕ УВДТ прибыл для охраны общественного порядка на станции ЯНОВ. Со мной наряд из четырех офицеров и одного сержанта. Жду дальнейших указаний.
Боровика: Тезка, помню. Но что тебе делать и куда посылать, пока не знаю. Смотрит в окно. Вон подъехал твой начальник управления, он тебе все расскажет.
МИЛЕНИН: Разрешите идти.
Боровика: СВОБОДЕН.
Миленин бежит, со второго этажа к входу в здание.
МИЛЕНИН: Товарищ полковник, капитан милиции Миленин ЛОВ Киев -пассажирский. Прибыл с группой из пяти сотрудников для получения дальнейших указаний.
ПОЛКОВНИК: Соберите людей в комнате напротив дежурной части. Я проведу инструктаж. Выполняйте. А то мы вас заждались.
Все собрались в небольшой, полупустой, практически без мебели комнате. Очередное затянувшееся ожидание. В комнату входит Полковник Шевандин и его заместитель.
21.00
Миленин подает команду: «Товарищи офицеры!» Все настолько устали, что делают вид, что готовы стать по стойке смирно. На самом деле, все стоят и не шевелятся.
ПОЛКОВНИК: Слушайте меня внимательно и запоминайте. Все практически закончено. Никакой опасности практически нет. Самое главное не пейте водки. Тот, кто пьет водку, у него расширяются поры. Туда, в поры может попасть пыль. Смените наряд, который в настоящее время охраняет железнодорожную станцию Янов. Ваш объект, сама станция, помещение дежурного и диспетчера по станции. Без необходимости из помещения не выходить. Строго выполнять инструкции полученные ранее. Считайте, что вы выполняете правительственное задание. Сейчас должен подъехать водитель, который сопроводит, вас к месту несения службы. Ваше место дислокации будет помещение только построенного линейного пункта милиции на Днепровском бассейне.
Определитесь, кто первым заступит на охрану станции. Смену будете осуществлять через четыре часа. Миленин будете лично осуществлять смену нарядов, контролировать, как осуществляется охрана общественного порядка. Вопросы есть.
Миленин: товарищ полковник, как я понял, для несения службы, защиты дыхательных путей необходимы респираторы? Как быть?
ПОЛКОВНИК: У меня в машине возьмите, там есть три или четыре респиратора, вам хватит.
Начальник уходит, решив, что указания необходимые для несения службы он дал. Остался его заместитель. Который, дождавшись ухода начальника, задал сакраментальный вопрос: «Вы, что-нибудь, привезли?» После чего щелкнул себя по горлу. Всем понятный жест, сто грамм.
Миленин: товарищ подполковник, начальник управления предупредил: «Тот, кто пьет водку, у него расширяются поры. Туда, в поры может попасть пыль»
Подполковник, явно с огорченным выражением лица ушел.
Миленин: Будем охранять общественный порядок в том месте, где нет общества. Все поехали на ЛПМ к водникам, разгрузимся и разместимся.
Линейный пункт милиции, новый железобетонный бункер, который не успели привести в порядок, закончить отделочные работы. В большой комнате, отсутствовала, какая либо мебель, бетонный пол, стены и потолки без штукатурки. Под потолком светилась одинокая лампочка, заполнявшая помещение, слабым, тусклым светом.
Сотрудники водной милиции разместились в соседнем здании, старом строении, где была две комнаты. Рабочий кабинет начальника ЛПМ, складское помещение, где хранился подвесной лодочный мотор, весла, изъятые браконьерские снасти. Наряд на служебном катере продолжал разыскивать по берегам рыбаков. Рыбаков, которые не имели представления о том, что на, Чернобыльской атомной произошла авария. В кабинете дремал капитан милиции, начальник ЛПМ. Миленин постучал в дверной косяк. Капитан вздрогнул, открыл глаза. «телефон не работает» сообщил он. Веки опустились, он снова дремал. Миленин вышел. Начало темнеть. Водитель, который должен был показать дорогу на станцию Янов, еще не прибыл. День неуклонно подходил к завершению
В бункере бушевал Валерий Карпенко.
КАРПЕНКО: Воткнули нас, как в плохую собачью будку. Собакам в будку подстилку бросают. А нас на бетонный пол поселили. Где будем отдыхать? Где спать придется? Что вообще мы будем жрать?
СМОРЧКОВ: Лучше подумать о том, что мы будем пить и из чего?
КАРПЕНКО: Ты, что будешь жрать одни консервы?
СМОРЧКОВ: Консервами будем закусывать, а если хочешь воды, возьми бутылку.
МИЛЕНИН: Хорош ругаться. С машины перенесите все костюмы химзащиты. Разверните их и расстелите на полу. Сидеть, будете не на бетоне, а на резине. Противогазные сумки вместо подушки. Занесите весь сухпай и водку. Валентин раздай всем спецаптечки. Всем принять по одной или две таблетки Радиозащитное средство № 2 , там, какой-то HYPERLINK "калий йод.
Все поднялись и вышли. По одному начали возвращаться, раскладывая принесенные вещи. Последним появился КАРПЕНКО. Он занес матрас. Все зашлись в гомерическом хохоте.
КАРПЕНКО: Что смешного. Дали матрас, можно вздремнуть. Замполит вторые сутки не спит.
ТРОЯН: Так ты перед замполитом решил прогнуться? Молодец.
КАРПЕНКО: Да идите вы все!!!
МИЛЕНИН: Все прекратили. Необходимо поесть, отдохнуть. Решить, кто первым заступит на охрану станции.
ТРОЯН: Поеду первым я. А, кто следующий решайте, тяните жребий или назначайте. Алексей, ты, не против?.
МИЛЕНИН: Все принимается.
На полу расстелили химзащиту, посреди комнаты поставили ящик с сухпайком, однако его не открыли. На него выложили жестяные банки с ветчиной, перед майскими праздниками всех отоваривали. Нарезанный большими ломтями черный хлеб. Рядом поставил, ящик с минеральной водой. Сморчков придвинул к Миленину, одну из противогазных сумок, которая позвякивала, явно стекло.
22 часа 10 минут. В двери постучали, в бункер вошел, старшина милиции Я приехал, чтобы показать дорогу и забрать нашего майора, который там остался.
МИЛЕНИН: Какую дорогу? Какого майора? И где, кто остался?
Старшина милиции Дорогу на Янов должен показать, там наш майор остался, начальник отделения с Казатина.
МИЛЕНИН: Все ясно, едем, но через десять-пятнадцать минут. Ты, наверное, голоден? Присаживайся.
СТАРШИНА МИЛИЦИИ. С утра практически ничего не ел. Спасибо.
Старшина умостился у ящика. С большим удовольствие и аппетитом, откусил здоровенный, кусок от бутерброда с ветчиной. Было видно, что он чертовски устал. Под глазами появилась синева, лицо было нездорового серо-пепельного цвета. Бондаренко протянул ему бутылку минералки, которую он осушил до самого дна, практически двумя глотками. Все ели молча. Миленин достал с противогазной сумки бутылку водки и передал её Трояну.
МИЛЕНИН: Возьмешь с собой. Прибудем на место, примешь дозу. Будем менять, примешь вторую дозу. Так рекомендовали военврачи. Наверное, это правильно. Еще выпьешь таблетки. Поехали майор, будешь менять майора.
22 часа 40 минут. Все поднялись, хотя команда касалась только Трояна. Сморчков передал Миленину прибор и три респиратора, которые получили у начальника управления.
Становилось все темней. В УАЗе спал ГУДЗЬ, которого разбудили, он
никак не мог понять, куда и зачем надо ехать. Только после того, как закурил начал соображать.
Миленин сел рядом с водителем, Валентин Троян умостился на заднем сидении. Выехали. Впереди ехал УАЗ, водитель, которого предупредил, что ехать надо с небольшой скоростью, чтобы не поднимать пыль.
МИЛЕНИН: Николай, запоминай дорогу, нам еще необходимо вернутся, чтобы на обратном пути не заблудится. Наступила ночь.
Выехали за черту города, Лица закрыли респираторами, дышать стало неудобно. Справа вдали светились окна домов. Дорога была свободна, по всей видимости, жизнь замерла до утра. Передний УАЗ стал ехать быстрей. Вдали замигали габаритные огни автомобилей. Чем ближе подъезжали, более отчетливо просматривались силуэты людей в плащах химзащиты. В дальнем свете фар показался силуэт ГАИшника в кожаной куртке, белой портупеи и светящимся жезлом.
ГАИШник. Товарищ капитан, куда направляетесь.
МИЛЕНИН: Железнодорожная станция Янов. Принимаем объект под охрану. А в чем проблемы?
ГАИШник. Товарищ капитан, проблем нет. Дальше начинается территория более грязная. Тут, полевое КПП, пункт дезактивации автотранспорта, пункт дозиметрического контроля. Самое главное, чтобы, вы не подъезжали к станции.
МИЛЕНИН: Давно заступили на службу?
ГАИШник. Вчера заступили. Обещали сменить через двенадцать часов, наверное, забыли.
ГУДЗЬ (наш водитель) наклонился, стал шарить руками под своим сиденьем. Братишка возьми. Он протянул ГАИшнику банку ветчины, полбуханки хлеба и бутылку водки.
ГАИШник. Ну что вы? Не надо.
Было видно, что он безумно устал ему, по всей видимости, смертельно хотелось спать.
ГУДЗЬ Бери, потом рассчитаемся. С ног валишься. Поешь, ведь не знаешь, когда смена будет. Выпей глоток водки, легче будет.
ГАИШник. Я напарнику отнесу. Он, там, в палатке химиков, на полу спит. Большое спасибо.
ГУДЗЬ: Извините, забыл припасы выложить, а так было, что ребятам дать. Вы не возражаете?
МИЛЕНИН: Хорош оправдываться. Все нормально, правильно, а то подумали бы, что нычку имеешь.
УАЗ выехал за пределы КПП, впереди водитель махал рукой предлагая следовать за ним. Начинаем движение. Въезжаем в лес, во всяком случае, так кажется, в кромешной темноте.
МИЛЕНИН: Валентин, мне кажется, что тянет гарью?
ТРОЯН: Мне тоже, так кажется. Включи прибор. Посмотри, что он покажет.
Миленин, открывает прибор, включает. Смотрит внимательно на шкалу. Щелкает тумблером.
ТРОЯН: Что показывает, чудо - прибор?
МИЛЕНИН: Если я не ошибаюсь, то мы имеем, как минимум тридцать миллирентген. Наверное, это многовато.
ГУДЗЬ (водитель) Вы бы его выключили, когда не знаешь, то спокойней себя чувствуешь. А вам, все надо знать, а потом будете волноваться и переживать.
ТРОЯН: Лучше знать, от чего потом лечится, чем слушать сказки. Лучше выпей таблетки из аптечки, которую получил. Разговорился философ. Мы еще не знаем, куда вляпались, что потом будет.
ГУДЗЬ (водитель) Замполит говорил, что по месту вам нальют, а мне тоже положено?
МИЛЕНИН: Тебе, Коля, таблетки пить надо, потом получишь свои сто грамм.
Фары осветили стелу «ПРИПЯТЬ 1970», машины повернули налево. Вдали показались огни станции.
Вот и мертвая станция. Поражало, что кроме пения соловьев, ничего слышно не было. Миленин, Троян и Гудзь обошли станцию, вышли на перрон. Из зала ожидания вышел майор милиции в мятом, неопрятном мундире. Наверное, несколько дней он его не снимал..
23 часа 55 минут.
МАЙОР: Очень хорошо, а то я уже думал, что смены не будет. В, том направлении, где путепровод, но правее, находится Атомная станция. Иногда видно свечение. Когда ветер дует в нашу сторону, а он дует практически постоянно, на зубах, языке, появляется, вкус металла. Станция без подвижного состава. В вашем распоряжении станция с залом ожидания, кассами и комнатой милиции. Если пройти в сторону путепровода - диспетчерский пункт. Ходить в ту сторону не надо, дозиметристы сказали, что там очень высокие фоновые значения. На нашем объекте они тоже высокие, но не настолько. Рекомендовали из здания выходить, только в крайней необходимости.
МИЛЕНИН: Поэтому мы топчемся по перрону? Пошли в зал ожиданий. Там и поговорим.
Все направились по перрону в зал ожиданий. В вестибюле, он же зал ожиданий, станции был полумрак.
Миленин: Майор, а почему вы без респиратора?
Майор: У нас их не было.
Миленин: Как не было?
МАЙОР: О них вообще разговора не было. Все коллеги. Наверное, я поеду, пора.
Майор пошел к УАЗу. На прощанье махнул рукой, почему-то показал в ту сторону, где находилась станция. Соловьи продолжали своё пение. Это было странно, ведь вокруг не было ни одной живой души, кроме их, людей в форме. Они снова ощутили, привкус металла, синхронно не сговариваясь, одели респираторы. Пошли в сторону зала ожиданий. Возле входа стоял ГУДЗЬ интенсивно махал руками, указывая на ящик, стоявший около его ног.
Когда Миленин с Трояном подошли, то не смогли сдержаться от хохота. Гудзь, с боку респиратора проделал отверстие в поролоновом фильтре, вставил сигарету и курил.
Миленин: Николай, ты, что делаешь?
ГУДЗЬ: Так я ведь не снимаю респиратор.
Миленин: Николай, где мы тебе достанем теперь, целый респиратор?
ГУДЗЬ: Вы лучше посмотрите, что я нашел, побродив по станции. Возле его ног стоял большой деревянный ящик с надписью: «Респираторы У2К».
Миленин: Николай грузи это сокровище в машину. Теперь мы обеспечены сменными респираторами. Пора ехать. Валентин вон колонка. Набери ведро воды, вылей на пол. Пыли не будет. Пока ты за водой пойдешь, проверю нашу комнату.
Миленин взял прибор, проверил помещение. Больше всего «звенела» кушетка, по всей видимости, спать на ней было нельзя. Кресло было более чистым. Самое удивительное, что работал телефон. Миленин набрал девятку. Мгновенно ответил оператор.
МИЛЕНИН: Добрый вечер. Станция ЯНОВ. Как, сможем выйти на Киев. Минуту попробуем.
ОПЕРАТОР: На связи оператор, Киев говорите.
МИЛЕНИН: Киев. Добрый вечер или ночь. Город наберем?
ОПЕРАТОР: Называйте номер.
МИЛЕНИН: 2639070
ОПЕРАТОР: 2639070, будете говорить со станцией Янов.
ЖЕНА: Где это?
ОПЕРАТОР: Вы, что не знаете? Это в Припяти, там, где атомная станция. Янов говорите.
МИЛЕНИН: Лариса?
ЖЕНА: Ты говорил, что едешь в Тетерев. Только не ври. Как ты себя чувствуешь? Что там происходит?
МИЛЕНИН: У меня все хорошо. Беспокоиться, не надо. Я потом тебе все расскажу, что увижу, узнаю. Матери и теще необязательно знать, где я нахожусь. Пускай не волнуются.
ЖЕНА: Они не должны волноваться, а я?
МИЛЕНИН: Лариса, все хорошо. При возможности завтра вечером перезвоню. Всех целую!
Миленин положил трубку.
Заходит Валентин Троян с ведром воды.
ТРОЯН: Что случилось? Чем ты расстроен?
МИЛЕНИН: Все нормально. Телефонная связь работает. Нашу железнодорожную не отключили. Позвонил домой. Телефонистка в Киеве, сдала с потрохами, сообщив жене, что будет говорить, со станцией, которая находится рядом с атомной.
ТРОЯН: Алексей, так все отлично. Теперь доложи дежурному, что мы живы. приступили к охране станции. Андрианович ждет звонка.
МИЛЕНИН: Ты прав. После разговора с женой у меня мозги перестали работать. Она очень боится и переживает.
Миленин снова накручивает диск телефона.
Миленин: Оператор соедините с дежурной частью милиции на Киев-Пасс.
Оператор: Ждите. Соединяю. Киев? Дайте на вокзале комнату милиции дежурного. Янов. Говорите, Вас слушают.
Миленин: Дежурный, это Миленин с Янова, соедини с начальником, если он есть?
ДЕЖУРНЫЙ: Начальник рядом передаю трубку.
МИЛЕНИН: Николай Андрианович, здравие желаю. У нас все хорошо, приступили к работе. Инструктаж проводил начальник управления, разместились у водников, заступаем на охрану станции по одному. Первым на смене Троян. Фон высокий и самое главное, пока мы ничего не знаем, что произошло. В Чернобыле связь работает только в государственных учреждениях, остальная отключена. Так, что нам повезло, что нашу железнодорожную, не отключили. В следующий раз выйду на связь часа через три.
НАЧАЛЬНИК: Отлично, что нашел возможность позвонить. Наслышан, о твоих «подвигах» в министерстве. Ты все правильно сделал. Надеюсь, аптечки используете по назначении. Новостей множество, по телефону рассказывать не буду. Сегодня жёны, кроме твоей и Валентина звонили, интересовались на какой станции вы в командировке. Оказалось, что вы в разных местах. Сколько вас не учи, до вас не доходит, что необходимо предупреждать дежурного. Тяжело ему пришлось. Заврался. Жены ни одному слову не поверили.
Мы получили команду комплектовать резервные группы для несения службы в зоне аварии. Вернувшись, проведешь инструктаж, «вдохновишь» добровольцев. Был в министерстве, есть информация, что ряд населенных пунктов в Чернобыльском районе готовят к эвакуации. В двадцать один час, говоря, что было по радио и телевидению сообщение ТАСС, появится возможность, послушайте.
МИЛЕНИН: Николай Андрианович, все понял, до связи.
ТРОЯН: Что нового?
МИЛЕНИН: Андрианович, сообщил, что было правительственное сообщение. Надо послушать. Тут есть радиоточка, наверное, должна работать.
ТРОЯН: Уже проверял, молчит. Потом расскажешь. Езжай, если поторопишься, то успеешь поспать.
МИЛЕНИН: Валентин, веришь, совсем не хочется спать, даже есть не хочется. День, какой-то бездарный. Целый день, нас инструктировали, никто, ничего конкретного так и не сказал. Ясно, что обстановка с каждым часом становится все серьезней. Насколько серьезно? Наш прибор периодически сходит с ума. Я никак не могу поверить, что тут надувает до семидесяти миллирентген. Говорила мама, учи английский язык, а папа военное дело.
ТРОЯН: Езжай. Привези вовремя смену. Кого привезешь?
МИЛЕНИН: Комсорга. Пусть отбудет смену, а потом вдохновляет коллектив. Ему все время хочется повод найти, сто гамм выпить, раз медики рекомендуют. Ты не забудь выполнить рекомендацию. Ладно, я поехал. Надо Гудзю дать возможность отдохнуть.
ТРОЯН: Езжай, до встречи.
30 апреля 1986 года 0 часов 40 минут.
Миленин идет к машине, где спит водитель. Респиратор болтается на шеи. Возле машины несколько окурков. Значит, снял респиратор, что бы, не мешал. Китель расстегнут, галстук снят. Хорошо, что в машине все окна закрыты.
Миленин стучит в дверь со стороны водителя. Гудзь и не думает просыпаться. Открывает дверь, похлопает спящего водителя по спине.
ВОДИТЕЛЬ: Я не сплю, что уже едим?
МИЛЕНИН: Курил? Респиратор снимал? Таблетки выпил?
ВОДИТЕЛЬ: Курил. Респиратор снимал. Таблетки не пил. Мне обещали сто грамм. Транспорта практически нет. Может можно?
МИЛЕНИН: Приедем на базу налью. Но спать времени останется очень мало. Поехали. Надеюсь, дорогу найдешь?
ВОДИТЕЛЬ: Не сомневайтесь. Минут через тридцать будем на месте.
УАЗ подъезжает к полевому КПП «КОПАЧИ»
Возле КПП растянулась очередь из автотранспорта. Вдоль колонны ходят люди, облаченные в костюмы химической защиты с приборами дозиметрического контроля. ЭТО ДП-5.
Человек в костюме химической защиты снаружи проверяет машину. Потом просит отрыть салон. Проверяет салон, проводит разрядником по мундирам, сапогам. В салоне и на одежде в приделах нормы. Машину придется мыть, как и все кто выезжает за приделы КПП. Ждите. Впереди полевой пункт дезактивации.
Ожидание тянется невыносимо долго. Миленин пытается подремать, но понимает, что не сможет. Гудзь, по всей видимости устал. Начинает дремать за рулем.
МИЛЕНИН: Николай, давай я сяду за баранку, а ты поспишь. Ты вторые сутки из машины не выпазишь?
ВОДИТЕЛЬ: Курить хочу. На базе прикорну. Мне надо минут девяносто и я снова, как новенький.
УАЗ медленно продвигался, к тому месту, где солдаты химвойск мыли машины. Прибор показывал, что тут довольно высокие фоновые значения. Но не было сил понять, осмыслить, насколько они высоки.
По лобовому стеклу автомашины ударила струя воды или мыльной пены. Прошло десять или пятнадцать минут, прежде чем дозиметрист дал отмашку продолжать движение.
МИЛЕНИН: Николай, давай закурим. У меня «СТОЛИЧНЫЕ», будешь?
ВОДИТЕЛЬ: Нет, спасибо. Я как-то привык к своей «ПРИМЕ»
Салон наполнился дымом. Оба сделали по глубокой затяжке, закашлялись.
МИЛЕНИН: Николай, а может мы, рано сняли респираторы и закурили?
ВОДИТЕЛЬ: Нет, наверное, ведь мы проехали КПП. А, за ним чище?
МИЛЕНИН: Чище дома. А тут посмотрим, что скажут старшие товарищи. Ты за дорогой смотри. Мы не должны заблудиться. Скоро смену Трояну повезем.
ВОДИТЕЛЬ: Скоро будем на месте. Скажите, а зачем вам все время ездить? Я ведь сам смогу смену отвозит? А вы бы отдохнули?
МИЛЕНИН: Будем вместе ездить и отдыхать. Я за всех вас отвечаю, а значит и контролирую. Лучше дай воды. В горле постоянно першит.
ВОДИТЕЛЬ: У вас под сиденьем коробка, там две бутылки. Одну откройте для меня. У меня, тоже в горле першит.
МИЛЕНИН: Бери. Протягивает открытую бутылку воды. Свою бутылку выпивает практически несколькими глотками. Не знал, что так пить хотелось. Давай дружище, не будем снимать респираторы после КПП, когда повезем очередную смену.
ВОДИТЕЛЬ: Спускаемся к реке и выезжаем напрямую к нашему бункеру. Свет горит, значить не спят. Кто следующий на смену?
МИЛЕНИН: Комсорг. Сморчков поедет.
1 час 30 минут.
На реке видны огни прожекторов, освещающих береговую черту. Водная милиция продолжала, выискивать рыбаков. Через грязные стекла «бункера» пробивался, слабый свет.
Миленин и Гудзь выползают с машины, потягиваются. Идут к бункеру, двери открываются, в проеме появляется старший лейтенант Никой Бондаренко
Бондаренко: Почему так долго ездили? Мы, уже начали, волновался. Сморчков организовал картошку с тушенкой, минут пятнадцать, как принес. Она еще горячая. Вы успеете поесть.
В бункере на ящике стояла кастрюля, от нее исходил пар с очень аппетитным запахом. Было несколько тарелок. Большими ломтями нарезанный хлеб. Четыре граненых стакана, две открытые бутылки водки. Во главе стола разместился Сморчков, который собирался разливать. При появлении Миленина, Сморчков предпринял попытку убрать бутылки.
МИЛЕНИН: Все замерли. Сколько бутылок опорожнили? Где раздобыли посуду и горячий харч?
КАРПЕНКО: Жулик Сморчков постарался. Уже познакомился с начальником линейного пункта и местным участковым. Они рядом живут. Решили оказать помощь коллегам. Присаживайтесь пока картошка еще горячая. Сморчков предложил выпить, все местные с интервалом в два часа принимают. Говорят, медицина настоятельно рекомендует.
МИЛЕНИН: Валера, наливай, скоро опять ехать. Сморчков сменит Трояна, ему плесни чисто символически. Водителю, надо для профилактики налить и дать возможность поспать. У нас в машине ящик с респираторами. Как только будем заезжать за КПП, возле села, КОПАЧИ одевайте респираторы.
У меня и Николая начало першить в горле. Так, что закрываем лица. Точнее дышать надо исключительно через респиратор. Плесните мне грамм сто пятьдесят, и я немного посплю. Валера (КАРПЕНКО) разбудишь меня через тридцать пять минут.
Карпенко встает с матраса и жестом предлагает его занять. Миленин берет противогаз, бросает под голову и мгновенно засыпает.
Журба собирается включить приемник, но получает увесистый шлепок по затылку.
Карпеко: Это, чтоб мозги у тебя начали работать. Ты не забывай, включать периодически. Человеку спать осталось тридцать минут, а тебе музыка нужна?
Расспрашивать, о том, что происходит, там, в 12 километрах нет смысла. Водила спит в машине, замполит на моем матрасе. Обратите внимания, как у него загорело лицо, а ведь солнца не было.
Все непроизвольно поворачиваются, смотрят в сторону, спящего Миленина, лицо которого приобрело странный оттенок. Лицо покрылось пятнами. Не прошло тридцати минут, как Миленин очнулся, открыл глаза. Он явно не понимал, где находится. Наконец окончательно очнувшись, попросил сделать кружку кофе, если есть кипяток. :Жадно пьет кофе, одну за одной выкуривает три сигареты.
Потом из полевой сумки достает бритву, кисточку. Бреется, заливает лицо «ШИПРОМ». Морщится.
МИЛЕНИН: Такое ощущение, что кожа, после ожога. Разбудите Смочкова. Пора ехать.
Из «тревожного» чемодана достает штурмовку (брезентовою куртку) зеленого цвета.
МИЛЕНИН: Есть шанс сохранить китель. Штурмовку можно очистить от пыли, а шерстяной китель нет, если пыль радиоактивная.
Сморчков поднимается, протирает глаза, явно не понимая, что происходит, что от него хотят.
МИЛЕНИН: Слава, очнись. Меняешь Трояна, наступила твоя очередь спасать планету.
Сморчков: А если я с другой планеты? Бутылку водки возьму?
МИЛЕНИН: Бутылка ждет тебя на посту. Но пить только надо в профилактических целях. Сто грамм по прибытию к месту службы и сто пятьдесят после выполнения служебного долга. Надеюсь, вопросов нет? Протри сапоги они в пыли.
Сморчков: Мы, что на строевом смотре? Сойдет и так. Поехали. На станции может смогу поспать. Это ты можешь сутками без сна. Мой организм более нежный. Ему нужен отдых. Покой и спокойствие. Нам ехать двенадцать километров, а мы выезжаем на час раньше. Можно было еще тридцать минут отдыхать.
МИЛЕНИН: Хватит пререкаться. Выходим. Следующая смена моя. Сморчков прав. Там хоть можно вздремнуть. Менять меня будет Карпенко.
Выходят из бункера. В УАЗЕ спит водитель. Окна в машине открыты. На губе повисла потухшая сигарета. Респиратор болтается на шее.
Миленин стучит по кузову машины. Водить просыпается. Мотает головой. Открывает глаза, смотрит на капитана.
Водитель Гудзь: Вам, что не спится? Куда едем и зачем?
МИЛЕНИН: Очнись, пора менять Трояна. Сморчков его меняет, и будет совершать подвиг.
Сморчков: Если можно, то лучше без подвигов. Это вы впереди на белом коне. А мы в тылу будем лучше обеспечивать Вас всем необходимым. Но в виде исключения, если так случилось, так выпал роковой жребий, готов выехать на передовую. Есть правда одно условие. Только мы не будем совершать подвигов.
Водитель Гудзь: И это комсорг? Верный помощник партии?
Сморчков: Отлично! У нас появился младший политрук. Еще один идейный вдохновить руководящей и направляющей силы. То есть нашей партии.
МИЛЕНИН: Все поехали. Потом договорите и разберетесь в своих патриотических настроениях. Гудзь. Николай, я просил тебя, если спишь в машине, то не открывать окна? А тебе, наверное, душно, жарко? Нет желания сохранить здоровье?
Водитель Гудзь: Так мы еще за КПП не выехали. Город и его жители все еще тут. Эвакуация вроде не предвидится? Значить дышать можно.
УАЗ выезжает на трассу. Поток автотранспорта направляется в сторону Припяти или атомной станции. Практически все водители и пассажиры в респираторах.
МИЛЕНИН: На всякий случай одеваем респираторы. Возражения не принимаются. Все, кто едет впереди, наверное, знает больше нас. Поэтому последуем их примеру.
КПП «КОПАЧИ» Колонна автотранспорта беспрепятственно проезжает. На противоположной стороне дороги очередь. Солдаты в химзащите проводят дезактивации всем автомашинам, выезжающим в сторону Чернобыля.
УАЗ сворачивает налево. Едет по лесной дороге. Справа через верхушки деревьев видна громада атомной станции. С левой стороны видны одноэтажные домики базы отдыха. Не видно ни одной живой души. Еще поворот налево и справа показывается здание железнодорожной станции Янов, и одноименного села.
УАЗ объезжает станцию. Въезжает на перрон, останавливается возле входа в зал ожидания.
2 часа 45 минут
На перрон выходит Валентин Троян.
ТРОЯН: Рано приехали. Несколько раз звонили из Москвы, дежурный по министерству путей сообщений. Уточняли радиационную обстановку. Пришлось долго и нудно объяснять, что я из другого ведомства и ни хрена не знаю. Кстати заработала радиоточка. От нечего делать записал сообщение ТАСС.
«На Чернобыльской атомной электростанции произошел несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь. Создана правительственная комиссия для расследования происшедшего».
«Произошел несчастный случай» представляешь себе, такой случай. Город без людей, поезда не ходят, химвойска занимаются дезактивацией транспорта, а у них это называют «инцидент».
Связь по-прежнему работает. Поэтому перезвони дежурному. Несколько раз пользовался дозиметром. Что он показывает, понять не могу. Но когда ветер в сторону станции, фоновые значения повышаются раз в десять. В помещении самое «грязное» место на кушетке. На ней сидеть нельзя. По всей видимости, было открыто окно, её засыпало выбросом с атомной станции..
МИЛЕНИН: Пошли в помещение. Надо показать Сморчкову место службы. А я доложу дежурному, что мы все еще живы и, наверное, здоровы.
Слава, это кушетка, она грязная. Смотри, стрелка прибора резко подскочила. Сидеть, лежать тут нельзя! Вот кресло, оно практически чистое. Это место твоего, боевого поста. Можешь отвечать на телефонные звонки, если они будут, слушать радио, которое начало вещать, потом расскажешь новости.
Пойдешь к колонке, наберешь ведро воды. Все время держи пол влажным, чтобы не глотать пыль. Если необходимо выйти с помещения одень респиратор. Вход в зал ожидания закрой, там возле входа стоит лопата. Древком заблокируешь двери, чтобы никто не потревожил тебя на боевом посту, пока будешь спать. Прими дозу таблеток радиационной защиты из спецаптечки. Обустраивался, я пока позвоню дежурному.
Поднимает трубку телефона.
МИЛЕНИН: Доброе утро! Дайте Киев-Пассажирский, дежурную комнату милиции.
ОПЕРАТОР: У вас что, в три часа ночи наступило утро? Ладно даю Киев -Пассажирский.
МИЛЕНИН: Доброй ночи. Миленин. На смену заступает Сморчков. У нас без изменений. Все здоровы, новостей и информации нет. Следующую смену беру на себя.
ДЕЖУРНЫЙ: Могу соединить с начальником, он отдыхает в кабинете.
МИЛЕНИН: Нет смысла. У нас все нормально. Пусть отдыхает. Позвоню через три – четыре часа, доложу лично.
Валентин, собирайся, поехали, на КПП будем долго ждать своей очереди на дезактивацию.
3 час 10 минут.
КПП КОПАЧИ. ПУНК ДЕЗАКТИВАЦИИ.
Валентин Троян сидит на переднем сидении возле водителя. Миленин спит на заднем сидении УАЗа, скорчившись в очень неудобной позе. УАЗ медленно подъезжает к тому месту, где солдаты химвойск моют машины. Дозиметрист проверяет машину с наружи. Поочередно поднося прибор под крыло каждого колеса, потом открывает дверь, замеряет фоновые значения салона.
Дает отмашку, УАЗ подъезжает к ПУСО. Два солдата в химзащите начинают мыть УАЗ. Ветровое стекло, и боковые окна покрываются пеной, потом струи воды смывать её. Дозиметрист повторно проверяет с наружи машину и дает добро на продолжение движения.
4 часа 10 минут.
ЛПМ Водной милиции. Бункер.
На бетонном полу, на костюмах химзащиты спят добровольцы. И только Карпенко на индивидуальном матрасе.
ТРОЯН: Ты поспи, а я посижу на скамейке возле ЛПМ. Разбужу тебя через два часа, Сморчков из станции не выползет. И если ты не заметил, ветер поменял направления, в сторону охраняемого объекта уже не дует.
МИЛЕНИН: Нет Валентин, разбудишь через час. Меня смените на час позже. Я на станции попробую поспать. А сейчас в машине, пол бункера занят телами добровольцев.
Миленин идет к машине. Гудзь спит, склонив голову к рулю. Миленин ложится на заднее сидение. Сумку с противогазом кладет под голову и мгновенно засыпает.
Валентин Троян курит, в руках у него транзисторный приемник Журбы. Он пытается найти радиостанцию «МАЯК». В эфире постоянный треск помех. Наконец через треск помех слышится голос диктора. « На чернобыльской Атомной электростанции произошла крупномасштабная авария. Город энергетиков Припять эвакуирован. Первые пострадавшие, в тяжелом состоянии доставлены самолетом в шестую клиническую больницу Москвы. Реакторное помещение, машинный зал, реактор разрушены. В атмосферу выбрасывается огромное количество радионуклидов, которые ветром разносятся на значительное расстояние…» Голос диктора заглушили помехи.
Из бункера выходит старший лейтенант Карпенко. Китель расстегнут, помят, ворот рубашки расстегнут, галстук отсутствует, сапоги в пыли. Потягивается, протирает глаза, несколько раз приседает. Снова потягивается. Замечает сидящего Валентина Трояна.
КАРПЕНКО: Валентин, матрас свободен, можешь поспать. Замполит снова отправился на передовую? Хочет совершить подвиг и стать героем посмертно?
Валентин Троян: Кабан, тебе не говорили, что ты идиот. Замполит, что бы никого не беспокоить, спит в машине. Наверное, пока его не было всю водку выжрали.
КАРПЕНКО: Валентин, во-первых, я не кабан. Во-вторых, медицина для профилактики рекомендует. И последнее, зачем ему, каждый раз самому везти смену под реактор? Водитель дорогу знает, может и сам съездить. Как бы он ни старался, его на должность замполита не утвердят. Он у нас разговорчивый. Ему все время хочется правду говорить и доказывать, что начальники не правы. Начальству это не нравится.
Валентин Троян: Валера, за десять лет службы, сколько ты раскрыл преступлений? Сколько задержал преступников? Почему все еще старший лейтенант?
КАРПЕНКО: Валентин, в мои обязанности входит работа с административными протоколами, направления сообщений по месту работы или учебы правонарушителей. Еще я отвечаю за ведение статистики и составления статистических отчетов.
У меня кабинетная работа, бумажная. Я не нанимался ловить преступников, рисковать жизнью. Как только найду новое место службы, с новым кабинетом и более высоким должностным потолком уйду. Перспективы у меня есть. Жду, когда старшие товарищи выполнят свои обещания. Мне не нужно уважения личного состава, как пишут в аттестации, мне нужно благополучие моей семьи. Таких как я на плакатах, не рисуют. Такие люди, как я долго живут.
Рисуют таких, как Миленин, говорят много хороших слов при отдании воинских почестей при погребении, а при жизни долбят за паскудный характер начальники. Потом очень быстро забывают, что он вообще был на этой планете. У него жизненная миссия - спасать всех и вся. Моя миссия - это фиксировать, если принесут соответствующий документ и дадут команду.
Троян: Валера, ты, что на самом деле такой мудак или прикидываешься?
КАРПЕНКО: Валентин, мне по-настоящему страшно. Я слышал сообщение, которое ты слушал. Теперь не могу уснуть. Я не хотел ехать, но старик категорически отказался и написал рапорт об увольнении в отставку, в связи с оформлением пенсии. У меня не было выхода. Пришлось стать добровольцем. По большому счету, если мне повезет, то нас сменят, до того, как придется заступать на охрану станции.
Троян: И не мечтай. Самое главное, чтобы нас вообще вовремя сменили.
Открылась дверь УАЗ, со стороны водителя. Водитель ГУДЗЬ медленно сполз на землю, держась за дверь. У него затекли ноги. Переступая с ноги на ногу, он разминал затекшие конечности. Облокотившись, закурил «ПРИМУ», сделал несколько глубоких затяжек, закашлялся.
Водитель ГУДЗЬ: товарищи офицеры, чего разорались? Политрука разбудите. Так и не дадите человеку поспать. Работает ведь на износ.
КАРПЕНКО: ГУДЗЬ, а может он у нас в ранге комиссара, а не политрука?
Водитель ГУДЗЬ: Не знаю, в каком ранге но, про таких говорят, что с ними можно идти в разведку, а с Вами я бы не пошел.
Троян: Валера, ты получил достойный ответ, а замполита пора будить. Он решил взять на себя одну смену по охране станции. Так что есть маленький шанс, что тебе повезет. Если тебе не трудно, сделай ему и мне в виде исключения по чашке кофе, если вы его не выпили.
КАРПЕНКО: Кофе есть. Начальник ЛПМ принес нам электрочайник по просьбе Сморчкова. Они успели подружиться, напиться в стельку, протрезветь до возвращения Миленина.
Карпенко уходит внутрь бункера, Валентин закуривает очередную сигарету. Включает транзисторный приёмник, «МАЯК» вещает о посевной, стыковке в космосе, производственных подвигах советского народа.
5 часов 30 минут
Водитель ГУДЗЬ: Товарищи капитан, пора вставать. Просыпайтесь!
Дверь УАЗА открылась, показалась голова Миленина. Потом пропала и снова появилась, но уже в фуражке.
МИЛЕНИН: Который час?
Валентин Троян: Скоро шесть часов. Карпенко сейчас принесет кофе.
Миленин открыл полевую сумку. Достал щетку, суконку, начал наводить блеск и без того сверкающих сапогах. Провел ладонью по щекам и видимо решил, что бриться еще рано. Застегнул на все пуговицы ворот рубашки, одел галстук. Проверил карманы рубашки. Убедился, что документы на месте. Потянулся, принял стойку смирно, щелкнул каблуками, отшлифованным жестом руки, ударил ладонью по козырьку. Фуражка перевернулась, и оказалась на изгибе левой руки.
МИЛЕНИН: Кто обещал кофе? Через пять минут будем выдвигаться.
В дверях бункера показался Карпенко с двумя металлическими кружками. Одну из них он протянул Миленину, вторую водителю.
Миленин присел на скамейку рядом с Трояном. Достал сигарет. Водитель ушел, устроился в УАЗЕ.
Валентин Троян: Вражеские голоса передают, что со станции в атмосферу идет выброс радиации. В Москву отправляют самолетами первых пострадавших, в очень тяжелом состоянии. А мы охраняем общественный порядок, на пустой железнодорожной станции, где того самого общества нет. Идиотизм настоящий. Я сегодня посмотрел в свой накопитель, так стрелка ушла в самый конец. Её просто не видно. Накопитель рассчитан на двадцать мили рентген.
МИЛЕНИН: Валентин, периодически, если это правильно, то каждые двенадцать часов необходимо накопитель обнулять. Приборчик этот есть на охраняемой станции. Он лежит рядом с телефоном. Если бы там было чрезмерно опасно, станцию под охрану не взяли. Мне так кажется. К сожалению, мы достаточно долго играли в войну. Нас убеждали, что подобные аварии возможны, только у них. А теперь никто толком не может рассказать, как пользоваться прибором, что он показывает. Спасибо за кофе. Менять меня будет Карпенко, через четыре часа. Поехал. Позвоню дежурному, доложусь, не забуду.
ЖУРБА: Товарищ капитан, наверное Вы устали? . Давайте я поеду на смену, а Вы сможете поспать.
МИЛЕНИН: Ты в списке последний, во-первых. А во-вторых, ненужной инициативы проявлять нет смысла. Если повезет, то твоя смена будет самой короткой.
КАРПЕНКО: Почему ему должно повезти? Почему ни мне или Бондаренко? Он, что особенный? Его, что беречь надо?
МИЛЕНИН: ВАЛЕРА, ты будешь меня менять на посту номер один. Этот объект для нас как мавзолей. Я все отлично понимаю, что охранять там нечего. Можешь сбегать в штаб, который находится в местном райотделе, высказать своё мнение начальнику Главного политуправления МВД, генералу Боровику. Если нет, то я останусь там на две постосмены, высплюсь. Так что принимай решение! Или ты уже настолько испуган, что не совсем адекватно соображаешь?
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Блог О Зоне Отчуждения
Обсуждение
