Дата: Воскресенье, 22.08.2021, 23:27 | Сообщение # 1
Гадский Админ
Администрация
Сообщений: 2580
Статус: Offline
7 апреля 2015 года, на 92 году жизни, после тяжелой продолжительной болезни, скончалась ГУСЬКОВА АНГЕЛИНА КОНСТАНТИНОВНА, доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАМН (с 1986 г.), с 27 июня 2014 г. – член-корреспондент РАН.
Из интервью при жизни...
- Как вы узнали о Чернобыле?
- Телефон всегда стоит возле постели. Привычка и необходимость. Мне позвонили из медсанчасти. Говорят, на станции пожар, слышны какие-то взрывы. Вдруг связь забивается, слышно плохо. Это было через час после взрыва, то есть в половине третьего ночи. Наверное, я первой в Москве узнала о случившемся. Сразу же позвонила дежурному Третьего Главного управления Минздрава, сказала, что мне нужна хорошая связь с Чернобыльской АЭС, и попросила прислать машину. Вскоре я уже была в управлении. Оттуда связь лучше. Получила сведения о пострадавших. Рвота, краснота на теле, слабость, у одного пациента понос, то есть типичные признаки острой лучевой болезни. Однако меня пытались убедить, что горит пластик и люди отравляются ядовитыми газами. Из новых сообщений узнала, что в медсанчасти число пострадавших увеличивается: уже сто двадцать человек. Я им говорю: "Ясно, что это не химия, а лучевое поражение. Будем принимать всех…" Еду в клинику. Вызываю аварийную бригаду, чтобы отправить ее в Припять. К их возвращению клиника должна быть готова к приему больных. В пять утра бригада была у меня вся в сборе, а ждать пришлось несколько часов! "Наверху" сомневались в необходимости вылета бригады в Припять! Самолет дали только в два часа дня, хотя врачи могли быть в Чернобыле на восемь часов раньше! На месте стало ясно, что мы имеем дело с радиационной аварией. Сначала в Москву отправили самых тяжелых. В клинику больные начали поступать через сутки - на следующее утро. К этому времени больница была уже в основном освобождена. Как и предусматривалось для таких случаев, назначили начальников отделений - наших сотрудников. Клиника полностью перешла на новый режим работы.
- Значит, больница № 6 тогда оправдала свое предназначение?
- В общем, да. Правда, мы не были готовы к такому потоку больных, но довольно оперативно решали все проблемы. Наше счастье, что было тепло и больных привозили раздетыми. Рабочую одежду с них снимали там, перед отлетом, а второй раз мы раздевали их уже в клинике. Всех мыли, отбирали "грязные" инструменты, книги, вещи - все было заражено. Самых тяжелых разместили на верхнем этаже. Ниже - тех, кто пострадал меньше. И началась лечебная работа.
Только факты. "В Москву двумя самолетами были доставлены 207 человек, в том числе 115 с первоначальным диагнозом острой лучевой болезни, подтвержденным впоследствии у 104-х. В Киев с подозрением на ОЛБ поступили около 100 человек (диагноз был верифицирован у 30). Позднее клиника ИБФ приняла еще 148 человек из числа первых участников, вызванных для расследования причин и минимизации последствий аварии. В ближайшие 2-3 года клиника продолжала лечение и обследование в стационаре ежегодно около 100 больных ОЛБ (повторно). Амбулаторные консультации получили в 1986 году 800 пациентов, дозиметрические исследования на спектральное излучение тела человека, определяющее наличие гамма-излучающих нуклидов, - 1200 человек. Всего за 4 года число обследован ных составило соответственно 1119 и 3590. Эту огромную нагрузку несли небольшой коллектив клиники и руководители физико-гигиенических подразделений ИБФ (директор Л. А. Ильин, его заместитель К. И. Гордеев, зав. клиникой А. К. Гуськова)".
- Знаю, что вокруг этих цифр споры идут до сих пор…
- Среди специалистов - нет. Сейчас, к сожалению, находятся люди, которые перекраивают прошлое. Но реальность, жестокая реальность осталась в памяти до мельчайших подробностей. Умерло 27 человек. Выжило 10 из тех, кого мы считали безнадежными, в том числе двое очень тяжелых, которым мы вводили костный мозг. Некоторое время они жили с пересаженным костным мозгом, потом постепенно наступило его отторжение и восстановление собственного кроветворения.
- А сколько было пересадок?
- Тринадцать.
- Кстати, почему сразу после чернобыльской катастрофы не был использован тот препарат, который вы создали еще в шестидесятых годах и который помогает в борьбе с радиацией? Честно говоря, я этого не понимаю!
- Это защитный препарат "Б", созданный в нашем Институте биофизики. Его вводят человеку перед входом в радиационно опасную зону.
- Препарата "Б" не было на Чернобыльской АЭС?
- Был.
- Почему же его не применяли?
- Ответов на подобные вопросы нет… Во время аварии было совершено множество ошибок, которые привели к катастрофическим последствиям. Людей не следовало посылать в опасные зоны. Если бы они находились в щитовом помещении (на пульте управления), если бы им запретили выходить, если бы поставили дозиметрические посты, мы спасли бы многих людей. Кстати, эти простые меры предусматривались инструкцией. А руководители АЭС, напротив, посылали людей к четвертому блоку, чтобы они проверили, есть ли свечение, в каком положении находится крышка... Тогда всех захлестнули эмоции, а в такой ситуации даже препарат "Б" не способен помочь.
- А потом его применяли?
- Да, когда через два месяца после аварии разбирали крышу четвертого блока. Там были мощные гамма-поля. Однако в тех условиях оценить эффективность препарата было трудно: люди находились на крыше короткое время и получали дозы небольшие… К сожалению, в Чернобыле не было доверия к информации о радиации, то есть о той опасности, которой подвергались люди. К примеру, ликвидаторы боялись идти под дно реактора. Законная тревога, ведь топливо могло просочиться вниз. Да и ощущение, что над тобой поврежденный реактор, не очень приятное.
- Я это почувствовал на себе, когда был там.
- На самом деле дозы внизу были минимальными. При этом на входе стоял солдат, как раз в том месте, где дозы оказались самыми большими!
- Нелепостей в Чернобыле было, конечно, много. Но все выполняли главную задачу - быстрее ликвидировать беду!
- А для этого нужен был трезвый расчет. Один австрийский ученый при обсуждении чернобыльской трагедии в Вене в 1986 году спросил: "Надо ли было нагонять столько людей в Чернобыль? Был ли продуман план ликвидации аварии?" Что можно было тогда ответить на такие вопросы?!
- А сейчас?
- Надо анализировать все, что делалось в Чернобыле. Ясно, к примеру, что было много лишних заходов вертолетчиков. Они совершили 1200 вылетов, низко опускались над реактором. Один экипаж погиб - вертолет упал в реактор. И такое было. Безусловно, следовало более жестко регламентировать число привлеченных людей, тщательно контролировать уровни доз. Многие рисковали, на мой взгляд, напрасно.
- Могли бы вы подвести какие-то медицинские итоги аварии в Чернобыле? Хотя бы в вашей области?
- В отношении диагноза лучевой болезни и помощи пострадавшим, думаю, все делалось на высоком уровне. И мир это оценил. В 1988 году, когда подводились первые итоги ликвидации аварии, ученые из разных стран пришли к единодушному выводу, что мы приложили максимум усилий, чтобы помочь людям, и посчитали правильной ту предельную дозу облучения, которую мы определили для аварийных работ - 25 бэр**. Споров, признаюсь, по этому поводу было много, ведь военные установили другую предельную дозу - 50 бэр. Что греха таить, мы подстраховывались, нам нужен был трехкратный запас на возможное превышение регламентных величин.
- Но ведь избежать просчетов невозможно!
- Тем не менее многое можно и нужно предусматривать! Аварию нельзя запланировать. Но если она случается, то необходимо определять ее масштабы и реальные меры ликвидации последствий. Главное, не посылать в опасную зону сто человек, если достаточно десяти. И еще. Обидно, что были люди, которые вводили общественность в заблуждение и пытались делать на Чернобыле политическую карьеру.
- Таких я знаю множество!
- Очень часто они нападали на настоящих профессионалов и решительных людей.
- Кого вы имеете в виду?
- В первую очередь Леонида Андреевича Ильина, директора Института биофизики. Он не позволил эвакуировать Киев, и за это ему памятник нужно поставить, а на Украине его чуть ли не "персоной нон грата" сделали, обвинили во всех грехах. На самом деле он спас тысячи жизней, потому что, если бы весь многомиллионный город отправили в эвакуацию, гибели людей было бы не избежать.
- Я был свидетелем того, как два академика - Ильин и Израэль заверяли руководство Украины, что трагедии с Киевом не случится!
- Они взяли ответственность на себя, а это дорогого стоит!.. К сожалению, тогда не было по-настоящему просветительской работы, и за это пришлось расплачиваться. Мы не прислушались к выводам специалистов, осуществивших через пять лет после аварии Международный Чернобыльский проект. Из-за этого сегодня страдают дети и на Украине, и в Белоруссии, и в России. Надо было давать им сгущенное и сухое молоко, а не свежее, временно не давать овощи и фрукты. Но матери все делали наоборот, не подозревая, что наносят вред своему ребенку. Они увеличивали лучевую нагрузку от нуклидов. К сожалению, в обществе не было доверия к специалистам, людей убеждали, что они говорят неправду. На самом деле врали не мы, а те, кто нас обвинял во всех смертных грехах.
- Больше 20 лет прошло. Надеюсь, все убедились, сколь необходима стране ваша клиника - ведь это единственное место, где "лучевку" лечат уверенно и надежно?
- Это не так. У нашего отделения масса проблем. Во-первых, недавно мы узнали, что 50 лет лечили больных незаконно, так как у нас нет официальных лицензий и сертификатов. Недавно В. В. Путин сказал: "Изощренная форма саботажа - это строгое соблюдение буквы закона". Для нас его слова очень актуальны. Теперь отделение принадлежит больнице, а мы только научные методисты и консультанты. Это означает, что мы уже не отвечаем за тех больных, которых лечим! Вот вам и реформы здравоохранения в их конкретном приложении к такому уникальному клиническому учреждению в стране, да и в мире, каким еще недавно была московская больница № 6. Сегодня для нас с трудом находятся рабочие места, хотя все знают, что наши врачи всегда должны быть рядом с пациентами. Все оборудование и приборы, которые мы получили после Чернобыля, в том числе и от международных организаций, потихоньку изъяли. Мы оснащены хуже, чем до аварии, как ни парадоксально это звучит. Ушли из клиники в другие отделы института нужные нам постоянно "физики здоровья". Перешли в другие учреждения две молодежные группы - мои ученики, которые не смогли себя реализовать в создавшихся условиях. Одним словом, у нас остается работать мало молодежи. Учатся многие, но работать не остаются. Они становятся очень приличными клиницистами и сразу же находят выгодное место работы. Отсутствие молодых - самый тревожный симптом. Я хотела рассказать обо всем новому министру, но в приемной его помощник, судя по голосу, - новый человек, сказал, что министр не сможет меня принять. Этот человек просто не знал, кто такая Гуськова.
- Вы шутите?
- К сожалению, нет. Не дай бог, если случится нечто похожее на Чернобыль! Многим мы уже не сможем помочь. Сегодня отделение готово к подобным ситуациям хуже, чем в 1986 году.
- Неужели никаких уроков из Чернобыля так и не извлекли?!
- Сейчас все думают о прибыли. Даже в 6-й больнице на платных услугах зарабатывают деньги, иначе не прожить. Но мы не то учреждение, которое должно приносить прибыль. Мы должны готовить квалифицированных экспертов, которые будут учитывать радиационный риск в совокупности с рисками других заболеваний, чтобы сотрудники отрасли были здоровыми, сильными, счастливыми людьми, обеспеченными хорошим медицинским обслуживанием. Тогда они не совершат тех ошибок, которые могут привести к тяжелым авариям.
- Это ведь так очевидно!
- Не для всех! Нам нужно обязательно иметь группу специалистов, абсолютно готовых к любой тяжелейшей аварии. По опыту мы знаем, что это должны быть врачи высшей квалификации, умеющие работать в отделениях реанимации и интенсивной терапии. Эти специалисты должны получать хорошую зарплату. И еще: нам необходимы врачи, готовые лечить заболевания, похожие на лучевую болезнь. Они должны постоянно совершенствоваться. Не надо ждать, когда привезут сразу 134 пострадавших, пусть это будет всего один пациент в год…
- А какие болезни похожи на лучевую?
- Например, болезнь крови. При ее интенсивном лечении, с тотальным терапевтическим облучением и химиотерапией, уничтожается костный мозг и иммунитет. Лечение таких тяжелых больных позволяет нашим специалистам постоянно практиковаться, чтобы быть готовыми бороться с любым Чернобылем. Я, повторяю, рвусь к министру, к президенту, чтобы поделиться своими мыслями, но никто не хочет меня выслушать.
- Это заставляет вас быть пессимисткой?
- Отнюдь! Я - оптимистка, потому что за мной судьбы многих и многих выздоровевших. Жизнь подарила мне общение с замечательными людьми - профессиональной и нравственной элитой страны, работавшей в Атомном проекте. Я считаю, что они меня поддерживают.
- Это так и есть. Спасибо вам, Ангелина Константиновна, за все!
Источник - www.nkj.ru
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
3.Сценарий "Пожар на атомной" - часть 2 Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Дата: Понедельник, 23.08.2021, 15:46 | Сообщение # 3
Гадский Админ
Администрация
Сообщений: 2580
Статус: Offline
Как пострадавшие на Чернобыльской АЭС проводили время в медсанчасти Припяти.
Через 30 – 40 минут после взрыва в медсанчать уже начали поступать первые пострадавшие. Однако врачам не удавалось сразу установить уровень реальных доз, полученных людьми, из-за отсутствия информации об уровнях радиоактивного излучения в помещениях 4-го блока Чернобыльской АЭС, а также на прилегающих территориях. Кроме того, пострадавшие были облучены комплексно, а многие имели обширные термические ожоги. Шоковые состояния, тошнота, рвота, слабость, ядерный загар и отеки говорили сами за себя.
Необходимой радиометрической аппаратуры в медсанчасти, обслуживавшей Чернобыльскую АЭС, не имелось, а врачи не были готовы к приему большого количества сильно облученных больных. Кроме обмыва в душе ненавязчивый сервис медсанчасти не смог предложить пострадавшим других способом дезактивации поверхности кожи. А душ был малоэффективным, так как радионуклиды быстро уходили в толщу кожного покрова, и смыть водой их было невозможно. Особо тяжелых больных сразу положили под капельницу, а также пострадавших, имевших тяжелые термические ожоги (например, пожарных Шашенка, Кургуза).
У каждого пострадавшего прибором для замера активности произвели замеры, внезапно сразу у нескольких человек открылась рвота. В углу ординаторской стояло ведро, и три человека подбежали и одновременно начали рвать в это ведро. В перерывах между рвотой попутно рассказывали присутствовавшим здесь терапевтам о том, что точных уровней излучения никто не знает, что на станции везде грязь и разрушения, а сама ЧАЭС представляет собой сплошное радиационное поле. Мобилизованные из Южатомэнергомонтажа женщины постоянно мыли в медсанчасти полы, но ходивший здесь дозиметрист делал замеры и повторял: «Моют, моют, а все равно грязно…».
В одной из палат лежал Леонид Топтунов, весь коричневый от ядерного загара. Ему было трудно говорить, рот, губы и язык распухли, но гораздо больше боли его мучила одна мысль: почему реактор 4-го блока ЧАЭС взлетел на воздух.
В 6 утра того же дня умер Володя Шашенок от огромной радиационной дозы и сильных ожогов. А Александр Лелеченко, работавший на станции заместителем начальника электроцеха, после капельницы почувствовал себя настолько хорошо, что тихонько покинул медсанчасть и снова появился на аварийном блоке, чтобы оказать посильную помощь
Второй раз его увезли сразу в Киев, где он и умер в страшных муках. В общей сложности Лелеченко получил дозу в 2500 ренген, поэтому ни пересадка костного мозга, ни интенсивная терапия не смогли ему помочь.
Валера Перевозченко после капельницы тоже почувствовал себя лучше, но лежал молча, отвернувшись к стене. Весь в ожоговых пузырях был Толя Кургуз, а на некоторых частях тела кожа вообще лопнула и висела лохмотьями. Он жаловался, что все тело превратилось в сплошную боль, а при каждом мимическом движении корка, покрывшая его лицо, лопалась, и причиняла еще большие страдания. Примерно в таком же состоянии находился Петр Паламарчук, который вынес Володю Шашенка из атомного кошмара.
От большого количества облученных, вобравших радиоактивную пыль в свою кожу, воздух в медсанчасти стал настолько радиоактивным, что врачи сами получили дозы облучения. После Хиросимы и Нагасаки врачи в медсанчасти ЧАЭС первыми попали в такую сложную ситуацию. И гордиться тут было нечем…
После капельницы в курилке чернобыльской медсанчасти собрались те, кто чувствовал себя лучше других. Был здесь и печальный, но страшно загорелый Саша Акимов, и Анатолий Степанович Дятлов, как обычно задумчивый и с сигаретой в руке. На чей-то вопрос, сколько получил, ответил, что рентген 40… не более. С этим можно жить. Ошибся он примерно в десять раз. Позже, в московской клинике ему определили острую лучевую болезнь третьей степени и полученную дозу в 400 рентген. Кроме того, Анатолий Степанович сильно облучил ноги, когда ходил вокруг 4-го блока среди кусков графита.
Команда врачей из 6-й клиники Москвы прибыла в Припять к вечеру 26 апреля. Под руководством доктора Георгия Дмитриевича Селидовкина отобрали первую партию из 28-ми человек и срочно отправили в Москву. Действовать нужно было быстро, и было не до анализов, поэтому отбор делали по степени ядерного загара. В три часа ночи следующих суток самолет с пострадавшими на борту вылетел из Борисполя и взял курс на Москву.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Авария на Чернобыльской АЭС застала фельдшера скорой помощи города Припяти Валентину Нетребко дома. В ночь 26 апреля 1986 года ее срочно вызвали на работу. Что происходило в ночь аварии, какую помощь облученным оказывала скорая, как проходила эвакуация Припяти - обо всем этом в интервью с ликвидатором Валентиной Нетребко.
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Врачи - Форум о Зоне Отчуждения и о модах игры Stalker
