13 марта 1970 года глава КГБ Юрий Андропов предложил руководству СССР окончательно решить «гитлеровский вопрос».
На рубеже 1980−1990-х годов, когда в Восточной Европе произошло обрушение просоветских режимов, а Западная Германия поглотила Восточную, произошло резкое усиление позиций неонацистов. На фоне ниспровержения социализма крайне правые силы пытались добиться хотя бы частичной реабилитации нацизма.
Падкие до сенсаций западные журналисты начали поиски останков Адольфа Гитлера, которые, по некоторым сведениям, были захоронены где-то на территории ГДР. Нашлось и немало спонсоров, готовых выделить средства на поиски «могилы фюрера».
Происходящее встревожило многих как в СССР, так и на Западе — появлялась реальная опасность обретения идейными наследниками Гитлера «святыни» и места для поклонения.
Однако высокопоставленные представители отечественных спецслужб хранили спокойствие — все эти поиски заранее были обречены на неудачу.
Посмертные скитания «нациста номер один» Посмертная биография Адольфа Гитлера была довольно насыщенной. После самоубийства лидера нацистов и его жены Евы Браун их тела были сожжены в саду рейхсканцелярии, неподалёку от бункера, где они провели последние дни.
Гитлер рассчитывал, что таким образом даже его тело не попадёт в руки советских солдат. Однако полностью сжечь тело не удалось, и уже 5 мая поисковая группа «СМЕРШ» под руководством старшего лейтенанта Алексея Панасова обнаружила обгоревшие трупы.
Находку засекретили. Правительственная комиссия под руководством генерал-лейтенанта Константина Телегина после проведения серии различных экспертиз в феврале 1946 года пришла к окончательному выводу — обнаруженные тела принадлежат Адольфу Гитлеру и Еве Браун.
Помимо этих двух тел, были обнаружены также останки Йозефа и Магды Геббельс, а также их шестерых детей, которых отравили сами родители. Кроме того, был найден и труп любимой овчарки Гитлера.
Пока велись экспертизы, останки перевозили с места на место вместе с передислокацией отдела контрразведки «СМЕРШ» и несколько раз перезахоранивали — в городе Бух, в городе Финов, а также в Ратенове.
Наконец, в 1946 году, после завершения всех экспертиз останки Гитлера, Евы Браун, Йозефа и Магды Геббельс, а также их детей были в обстановке строгой секретности захоронены в Магдебурге, на территории военного городка 3-й армии Группы Советских войск в Германии. Захоронение, произведённое рядом со зданием отдела армейской контрразведки, было закатано асфальтом, и о его существовании знал лишь очень узкий круг лиц.
Предложение Андропова Как бы ни был узок этот круг, двадцать лет спустя информация о захоронении в Магдебурге просочилась в прессу и стала причиной поисковых работ, которые вели немецкие журналисты и праворадикалы.
Искавшие, разумеется, понятия не имели о сверхсекретной операции КГБ СССР под кодовым названием «Архив», проведённой в 1970 году.
Инициатором окончательного решения «гитлеровского вопроса» стал тогдашний председатель КГБ СССР Юрий Андропов.
13 марта 1970 года Юрий Андропов пишет письмо особой важности главе СССР Леониду Брежневу. «В феврале 1946 г. в г. Магдебург на территории военного городка, занимаемого Особым отделом КГБ при 3-й ударной армии ГСВГ, были захоронены трупы Гитлера, Евы Браун, Геббельса, его жены и детей (всего 10 трупов), — говорилось в письме. — В настоящее время указанный военный городок, исходя из служебной целесообразности, отвечающей интересам наших войск, командованием армии передаётся немецким властям. Учитывая возможность строительных или иных земляных работ на этой территории, которые могут повлечь обнаружение захоронения, полагал бы целесообразным произвести извлечение останков и их уничтожение путём сожжения. Указанное мероприятие будет произведено строго конспиративно силами оперативной группы Особого отдела КГБ и должным образом задокументировано».
16 марта предложение Андропова было утверждено Брежневым, главой советского правительства Алексеем Косыгиным и председателем Президиума Верховного Совета СССР Николаем Подгорным.
18 марта глава КГБ был извещён, что «добро» получено, и началась работа по созданию подробного плана операции «Архив».
Название операции возникло от разработанной легенды прикрытия, согласно которой раскопки ведутся для обнаружения нацистского архива, информация о котором была получена от якобы осуждённого в СССР военного преступника.
План операции «Архив» был утверждён и направлен в Магдебург 26 марта. Он гласил: «1. За два — три дня до начала работ над местом захоронения силами взвода охраны Особого отдела КГБ армии установить палатку, размеры которой позволяли бы под её прикрытием производить предусмотренные планом работы.
2. Охрану подходов к палатке после её установления осуществить силами солдат, а в момент производства работ — оперсоставом, выделенным для проведения мероприятия „Архив“.
3. Организовать скрытый пост для контрнаблюдения за близлежащим от места работ домом, в котором проживают местные граждане, с целью обнаружения возможной визуальной разведки. В случае обнаружения такого наблюдения принять меры к его пресечению, исходя из конкретно сложившейся обстановки.
4. Раскопки произвести ночью, обнаруженные останки сложить в специально подготовленные ящики, которые на автомашине вывезти в район учебных полей сапёрного и танкового полков ГСВГ, где сжечь».
Легенда прикрытия оказалась удачной. Никакого повышенного внимания к раскопкам зафиксировано не было.
«Истолчены в пепел, собраны и выброшены в реку» В ночь на 4 апреля 1970 года оперативная группа под руководством полковника Коваленко вскрыла захоронение. Ящики, в которых хранились останки, сгнили и превратились в труху, кости перемешались с грунтом. Точный учёт останков провести было невозможно из-за сильной степени их разрушений. Но по подсчёту берцовых костей и черепов останки могли принадлежать 10 или 11 трупам, что соответствовало имевшимся данным о захоронении.
Останки сложили в ящики, которые были взяты под охрану оперативными сотрудниками, место захоронения привели в первоначальный вид.
Утром 5 апреля 1970 года был проведён последний этап операции, который был лаконично зафиксирован в акте об уничтожении останков: «Уничтожение останков произведено путём их сожжения на костре на пустыре в районе г. Шенебек в 11 км от Магдебурга. Останки перегорели, вместе с углём истолчены в пепел, собраны и выброшены в реку Бидериц».
Акты об изъятии останков и об их физическом уничтожении были составлены в единственном экземпляре и отправлены в Москву.
Сохранить секретность удалось в полной мере — информация об операции «Архив» стала достоянием общественности лишь в 1990-х годах.
На фото - Траудль Юнге – личный секретарь Гитлера.
В декабре минувшего года Национальный архив США направил Конгрессу новый доклад, основанный на рассекреченных материалах американской разведки о нацистских военных преступниках и их послевоенной судьбе.
Один из авторов доклада, профессор Флоридского университета Норман Гоуда рассказал «Совершенно секретно» о наиболее интересных открытиях.
Владимир Абаринов: – Д-р Гоуда, ваш доклад посвящен сотрудничеству бывших нацистов с американской разведкой. Неприятная для американцев правда состоит в том, что в годы холодной войны ЦРУ использовало или пыталось использовать в своих интересах лиц, в чьей причастности к военным преступлениям оно не сомневалось. Именно по этой причине документы так долго оставались засекреченными…
Норман Гоуда: – Инструкции, изданные сразу после войны, четко определяли категории лиц, автоматически подлежащих аресту. Это бывшие сотрудники гестапо, бывшие военнослужащие СС и так далее. Но уже с 1947 года военной контрразведке США не вменялись в обязанность такие аресты. Задачи использования бывших офицеров гестапо и СС в интересах разведки никогда не существовало. Однако это происходило в особых случаях. Мы не обнаружили документов, в которых правительство США, командование вооруженных сил или хотя бы руководство контрразведки давали бы указания своим подразделениям на местах активно вербовать бывших гестаповцев или офицеров разведки СС.
Бывший оберштурмбаннфюрер СС Вальтер Рауфф в машине с чилийским полицейским после его ареста в Пунта-Аренасе, 1962 год.
В.А.: – В России одним из доказательств лицемерия Америки в этом вопросе считается дело ученого-ракетчика Вернера фон Брауна. Он был членом нацистской партии, офицером СС – к концу войны имел звание штурмбаннфюрера. На заводе по производству ракет, которыми обстреливался Лондон, использовался труд узников концлагерей. Тем не менее фон Браун получил вид на жительство, а затем и американское гражданство и стал одним из разработчиков космической программы США. («Совершенно секретно» в свое время (№10/2006) подробно рассказывала о том, как Браун оказался в США. Он сумел убедить американских следователей в своей аполитичности.) Что вы можете добавить на основании документов, которые вы видели?
Н.Г.: – Насколько я понимаю, Браун весьма успешно справился с задачей, представляя себя как просто инженера, специалиста на службе режима. Точно так же делали и все остальные немецкие ракетчики, ученые и инженеры. В то время еще не было известно, что они имели отношение к жестокостям Нордхаузена (завод по производству ракет «Фау-2». – В. А.), к подземному заводу в туннелях, пробитых в толще гор, к использованию рабского труда заключенных. Вернее, что-то об этом знали, но смотрели сквозь пальцы – полагаю, командование в первую очередь интересовала их профессиональная квалификация. Я видел собранные разведкой публикации немецких ученых. При их чтении можно было сделать вывод, что некоторые из них как минимум были знакомы с результатами медицинских экспериментов в лагерях. Но мне неизвестно, читал ли кто-нибудь внимательно эти материалы. Главной задачей было использовать их научный опыт. Другая сторона этой медали – советская практика использования немецких специалистов в области авиации и ракетной техники. Не знаю, насколько внимательно Советы проверяли возможную причастность этих людей к военным преступлениям.
(«Совершенно секретно» занималась этим вопросом – см. уже упомянутую публикацию. Этот аспект советскую разведку просто не интересовал. Сначала производство было восстановлено на месте – в Саксонии, на головном предприятии компании «Юнкерс», и в Тюрингии, в Нордхаузене, где осталось оборудование фон Брауна и часть его персонала. Немецких атомщиков вывезли в Советский Союз сразу, а вскоре за ними последовали и ракетчики. Советская разведка пыталась переманить и фон Брауна, который оказался к концу войны в американском оккупационном секторе, но из этого плана ничего не вышло.)
Судьба верной Траудль
В.А.: – Среди огромного массива рассекреченных документов есть стенограммы допросов Траудль Юнге – личного секретаря Гитлера. В США эта личность хорошо известна. В 2002 году здесь вышел перевод ее воспоминаний «До последнего часа». Два года спустя фильм Оливера Хиршбигеля «Бункер», снятый по мотивам книги Юнге, был номинирован на премию «Оскар». Что нового вы нашли в протоколах допросов Юнге?
Н.Г.: – Она говорила о последних днях Гитлера, о его самоубийстве, о самоубийстве Евы Браун и семьи Геббельсов – все это, конечно, уже не новость. Однако оказалось в ее рассказе и кое-что, о чем мы не знали. Она рассказала, что в самые последние дни жизни Гитлера в бункере побывал шеф гестапо Генрих Мюллер. Мюллер исчез после Второй мировой войны: его никто не арестовывал, никто не видел его трупа. Это породило множество легенд о том, что он стал работать либо на Советы, либо на ЦРУ. Из дела, которое американская разведка завела на Мюллера, мы выяснили, что Мюллер, всего вероятнее, был убит в финале битвы за Берлин. Тот факт, что Мюллер, как свидетельствует Траудль Юнге, посещал в последние дни бункер Гитлера, позволяет предполагать, что у него не было тайных связей с советской разведкой. Он сохранял лояльность Гитлеру или, по крайней мере, Германии до самого конца войны.
По словам Траудль Юнге, Мюллер оставался в бункере до самой смерти Гитлера и часто общался с ним. Судя по всему, он взял на себя обязанности своего шефа Генриха Гиммлера, которого фюрер за день до своей смерти объявил предателем, исключил из партии и снял со всех занимаемых постов. Следующим по субординации был Вальтер Кальтенбруннер, но он находился в Зальцбурге.
В.А.: – В картине «Бункер» Траудль Юнге успешно выходит из поверженного Берлина. Советские солдаты не чинят ей препятствий. В финале она вместе со случайно встреченным мальчиком-подростком весело катит на велосипеде навстречу своей новой жизни. На самом деле, насколько я знаю, Юнге была арестована советской контрразведкой. Как ей удалось оказаться на Западе?
Н.Г.: – Да, на допросах она рассказывала о своем пребывании в советском плену. Она была захвачена советскими солдатами, когда пыталась бежать из Берлина в мае 1945 года. Ее допрашивали в течение некоторого времени, пока не оказалось, что у нее открылся туберкулез, и она легла в английский военный госпиталь в Берлине. К тому времени, когда она выписалась, советская разведка либо перестала интересоваться ею, либо люди, занимавшиеся ее делом, были переведены в другое место. Так что ей было сравнительно легко добраться до Баварии, откуда она родом. Трудно сказать, почему Советы вдруг оставили ее в покое. Ведь они не были до конца уверены, что Гитлер покончил жизнь самоубийством.
Муфтий на службе рейха
В.А.: – Одна из глав доклада называется «Нацисты и Ближний Восток». У Гитлера, как известно, были обширные планы относительно этого региона. Нацистской Германии отчаянно нужна была нефть. Стратегический план состоял в том, чтобы из Северной Африки пробиться в Палестину, в то время подмандатную британскую территорию, оттуда – в нефтеносные Ирак и Иран, а затем соединиться с немецкими войсками на Кавказе. Союзником Гитлера в осуществлении этого плана стал Великий муфтий Иерусалима Хадж Амин эль-Хусейни. Как это произошло?
Н.Г.: – Великий муфтий Иерусалима возглавлял радикальное националистическое движение в Палестине. Он был одним из главных вдохновителей кровавых мятежей против британских властей в период с 1936-го по 1939 год. В ходе последнего был вынужден бежать в Багдад, и британцы сумели подавить мятеж. В ноябре 1941-го он объявился в Берлине. Великий муфтий отвечал за радиопропаганду на арабском языке. Вещание на Ближний Восток велось из Берлина. Эти передачи содержали призывы к арабскому населению восстать и убивать евреев, а также составлять списки палестинских евреев, чтобы, когда придут немцы, их можно было по этим спискам найти и уничтожить. Летом 1942 года, когда ожидалось, что Роммель вот-вот прорвет британскую оборону, в Германии была сформирована айтнзацкоманда «Египет» под командованием оберштурмбаннфюрера СС Вальтера Рауффа. Ее перебросили в Грецию, и там, в Афинах, она дожидалась дальнейшей переброски в Северную Африку. Когда Роммель одержал победу при Эль-Аламейне, айнтзацкоманда отправилась на соединение с ним. В их задачу входило истребление евреев в Палестине. Но они, разумеется, рассчитывали, что арабы окажут им в этом поддержку, подобно литовским и украинским националистам на оккупированных советских территориях. Но прорыва под эль-Аламейном не произошло, британцы перегруппировали свои силы и в октябре начали масштабное контрнаступление. Муфтий в это время оставался в Берлине и продолжал по радио нагнетать страсти в Палестине, Северной Африке – везде, где понимали арабский язык.
В.А.: – А эта айнтзацкоманда – она успела что-то сделать?
Н.Г.: – Да, они успели отправить в концлагеря тунисских евреев. Из них две с половиной тысячи человек погибли, их имущество было конфисковано. За эти преступления никто никогда не был наказан.
Конец войны застала Вальтера Рауффа в северной Италии, где он тоже занимался уничтожением евреев и партизан. Он сдался в плен американцам, но ему удалось бежать из лагеря. В 1948 году он объявился в Дамаске – премьер-министр Сирии Хусни аз-Заим сделал его своим советником. Однако правление аз-Заима продолжалось всего четыре месяца – он был свергнут и казнен в августе 1949 года. Рауфф с семьей перебрался в Эквадор, а оттуда, в 1958 году, в Чили. В 1962 году правительство ФРГ пыталось добиться его экстрадиции, но Верховный суд Чили отказал в выдаче. В 1970 году охотник за нацистами Симон Визенталь обращался по этому вопросу к Сальвадору Альенде, но тот ответил, что не может отменить решение высшего судебного органа страны. При Пиночете Рауфф стал советником чилийской разведки. ФБР и Израиль неоднократно повторяли попытки, но Пиночет неизменно отвечал отказом. Вальтер Рауфф умер в Сантьяго в мае 1984 года. Как гласят документы разведки, он никогда не испытывал ни малейших угрызений совести и не раскаивался.
Вернемся к Великому муфтию. Как явствует из материалов Национального архива США, он получал от нацистского правительства щедрое финансирование – 80 тысяч рейхсмарок в месяц. Для сравнения: жалованье фельдмаршала составляло 26500 марок в год. Кроме всего прочего, муфтий принимал активное участие в формировании дивизии Ваффен СС из боснийских мусульман. Дивизия была предназначена для боевых действий в Югославии, но муфтий лелеял мечту, что в дальнейшем она будет направлена в Палестину. После войны ему удалось избежать наказания благодаря Великобритании и Франции, которые не хотели судом над муфтием возбуждать недовольство среди мусульман Ближнего Востока. Муфтий нашел убежище в Париже, оттуда отправился в Сирию и умер в Бейруте в 1974 году. До последнего дыхания отрицал факт своего сотрудничества с нацистами.
Микола Лебедь возглавлял службу безопасности Организации украинских националистов, но после войны резко критиковал Бандеру.
Братства пауков
В.А.: – Одна из самых интересных глав вашего доклада посвящена нацистскому подполью в послевоенных Германии и Австрии и его надеждам вернуться к власти. Насколько реальны были эти надежды?
Н.Г.:– И в Германии, и в Австрии существовали правые круги, которые предоставили нацистам после войны политическое покровительство. Американская и британская разведки внимательно наблюдали за этим. Одна из крупнейших организаций бывших нацистов в Западной Германии называлась Bruderschaft – «Братство». В нее входил целый ряд видных деятелей – бывший гауляйтер Гамбурга Карл Кауфман, высокопоставленный сотрудник центрального аппарата Главного управления имперской безопасности штурмбаннфюрер СС Альфред Франке-Грикш, старший офицер штаба дивизии «Гроссдойчланд» майор Хельмут Бек-Бройхситтер. Они надеялись вершить немецкую политику из-за кулис, если к власти придет правое правительство. Их идеей было найти для Германии место где-то между НАТО и советским блоком, чтобы, как они рассчитывали, в один прекрасный день воссоединить страну в границах 1937 года. Но организация распалась вследствие внутренних разногласий.
Организация в Австрии называлась Spinne – «Паук». Ее составляли очень известные австрийские нацисты. Они рассчитывали повлиять на результаты выборов, а когда социалисты будут изгнаны из власти, играть роль серых кардиналов. Это движение также развалилось, отчасти благодаря Соединенным Штатам, которые действовали сообща с умеренными австрийскими партиями.
Из архивных документов следует, что множество нацистов сохраняли после войны политическую активность, тянулись к власти и пытались вернуть Германии доминирующую роль в Центральной Европе.
Полезный Лебедь и бесполезный Бандера
В.А.: – Последняя глава доклада называется «Союзная разведка и Организация украинских националистов». Что здесь открылось нового? И, главное, получен ли ответ на старый вопрос: сотрудничал ли с американской разведкой Степан Бандера?
Н.Г.: – Это очень запутанный сюжет. Американская военная разведка внимательно изучала контингент лагерей для перемещенных лиц украинской национальности. Ее очень интересовали украинцы, воевавшие в Польше и после войны устремившиеся на Запад. Ее интересовали также планы украинских вождей, вроде Степана Бандеры. Однако политика украинских националистов – как на территории Украины, так и в изгнании, – отличалась крайней запутанностью. Американская военная разведка на самом деле просто пыталась выяснить, кто у них главные игроки и что они собираются предпринять. Особенно ее интересовали планы Бандеры, потому что было понятно, что он и его сторонники очень опасны. США никогда не использовали Бандеру. Более того: существуют свидетельства того, что Соединенные Штаты пытались его найти, чтобы передать Советам, но им это так и не удалось. Бандера работал некоторое время на британцев, на их разведку MI5. Непродолжительное время он сотрудничал с итальянской разведкой. Перед его убийством в 1959 году он работал на западногерманскую разведку. Но Соединенные Штаты всегда смотрели на Бандеру как на человека, от которого можно ожидать чего угодно. Американцы не только никогда не работали с ним сами, но и убеждали британцев и западных немцев не делать этого.
Иное дело – Микола Лебедь, возглавлявший Службу безопасности ОУН, а после войны ставший в оппозицию Бандере. Лебедь осознал, что должен по крайней мере употреблять тот язык демократии, который будет понятен Соединенным Штатам. Он понимал также, что для того, чтобы работать с американцами, ему в той или иной степени придется подчинить свои собственные цели американским. Бандера никогда не понимал этого. С Бандерой была и другая проблема: его организация была совершенно не защищена от советской инфильтрации. И действительно: Советы наводнили ряды бандеровцев своей агентурой. Что нравилось американцам в Лебеде – что его организация была абсолютно надежно защищена от советского проникновения. Я не видел ни одного документа, где говорилось бы о провале разведки, причиной которого была организация Лебедя или его отряды на Украине.
В.А.: – Другими словами, американская разведка сотрудничала с Лебедем, несмотря на его прошлое…
Н.Г.: – Трудно сказать, что именно американская разведка и американские иммиграционные власти знали о нем. Наверняка они знали, что он вместе со Степаном Бандерой участвовал в покушении на жизнь министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого. (Перацкий был убит в 1934 году в центре Варшавы тремя выстрелами в затылок. Бандера и Лебедь были за это убийство приговорены к смертной казни, замененной по амнистии на пожизненное заключение. Оказались на свободе в результате немецкого вторжения в Польшу в сентябре 1939 года. – В. А.).
Что касается деятельности Лебедя во время войны, то картина была очень мутная. Они знали, что он прошел подготовку в немецком учебном центре Закопане в Польше и что он – сподвижник Бандеры. Но в том, что он участвовал в действиях Бандеры в Западной Украине, у американских властей не было твердой уверенности. Вместе с тем негативная информация о Лебеде тоже поступала из различных источников. Но американские власти не знали, насколько можно верить этим источникам, соответствовали эти сведения действительности или это была советская дезинформация. Проблема в том, что они никогда не пытались докопаться до правды. Если бы они углубились в историю Западной Украины в годы войны, то легко установили бы, что бандеровское крыло Организации украинских националистов участвовало в этнических чистках.
А Лебедь после войны весьма успешно преобразился. Он написал брошюру об Украинской повстанческой армии, которая рисовала повстанцев в благоприятном свете: они сражались с немцами после 1941 года и с Советами после 1944-го. В брошюре ничего не говорилось ни об участии в уничтожении евреев в Западной Украине, ни об этнических чистках поляков в Восточной Галиции и на Волыни.
После войны Микола Лебедь жил сначала в Риме. Однако в конце 1947 года истекал срок полномочий американской военной администрации в Италии, власть переходила к национальному правительству, и ЦРУ опасалось, что это правительство не устоит перед требованиями Москвы выдать Лебедя. Его вместе с семьей переселили в Мюнхен. Американская разведка приложила немалые усилия к тому, чтобы он получил американское гражданство.
В.А.: – Планы ЦРУ относительно Лебедя столкнулись с сопротивлением иммиграционных властей США. Вы пишете, что по этому поводу имел место острый межведомственный конфликт, победителем из которого вышел директор ЦРУ Аллен Даллес. Что именно произошло?
Н.Г: –Разведка считала, что Советы могут убить Лебедя, если он останется в Европе. А если он приедет в США, его можно будет использовать в общих интересах: у него была агентура на Украине и хорошие разведывательные возможности в Европе. Но Службе иммиграции и натурализации стало известно, что Лебедь не только участвовал в покушении на члена польского правительства в 1934 году, но и что он был одним из самых известных террористов во время войны. ЦРУ и иммиграционная служба вступили в спор, причем со стороны ЦРУ в нем принял участие лично Аллен Даллес. В конце концов Лебедь был натурализован в 1951 году.
В.А.: – Аллен Даллес считал Миколу Лебедя своим неоценимым приобретением. Оказался ли он действительно так полезен?
Н.Г.: – Похоже, что да. Случай Лебедя уникален. ЦРУ не потеряло к нему интерес на протяжении всей холодной войны. Даже после того как Лебедь вышел в отставку в 1960-е годы, он оставался консультантом, а организация, которую он создал для ЦРУ, продолжала работу вплоть до 1991 года, когда Украина стала независимым государством. Обычно ЦРУ пользуется услугами таких сомнительных фигур в течение определенного и очень краткого периода. Уникальное свойство Лебедя, которым и объясняется продолжительность его сотрудничества с ЦРУ: он был абсолютно надежен. В отличие от некоторых бывших офицеров СС, которых использовало ЦРУ, Лебедь не болтал первому встречному, что он работает на ЦРУ, не соблазнился ролью двойного агента. Он не был абсолютно лоялен американцам, но он знал, что может рассчитывать на поддержку ЦРУ в осуществлении своих операций. Он никогда не допускал в свою организацию людей, которым не доверял всецело.
Еще одна причина, почему он оказался так полезен ЦРУ, состоит в том, что он поставлял информацию на Украину и получал информацию оттуда в течение всего своего пребывания в Соединенных Штатах. И это была информация такого рода, какую ЦРУ никогда не смогло бы получить самостоятельно. У ЦРУ не было людей с таким знанием языка, с таким контактами на Украине и в Европе. Так что, каким бы ни было его прошлое, Лебедь был весьма ценным ресурсом. Каждый год ЦРУ оценивало каждую свою программу и решало, стоит ли и впредь тратить на нее деньги. И из года в год организация Лебедя успешно проходила эту проверку.
К 1954 году активная фаза украинского сопротивления завершилась. Лебедь возглавил в Нью-Йорке исследовательский и издательский центр «Пролог». После провозглашения Украиной независимости он неоднократно приезжал туда, был делегатом Всемирного съезда украинцев в Киеве в 1992 году. Умер в июле 1998 года в Питсбурге.
Без «чистоплюйства»
В.А.: – Доклад «Тень Гитлера» ставит под сомнение бескомпромиссность Вашингтона и Лондона в вопросе о преследовании нацистских военных преступников. Но теперь выясняется, что принципиальность была не такой уж твердой... Н.Г.: – Я не думаю, что у ЦРУ когда-либо существовала политика использования нацистских военных преступников после войны. Да, в ряде случаев разведка – не ЦРУ, а военная разведка США – вступала в отношения с лицами, причастными к преступным действиям во время войны. Иногда эти контакты были краткими, иногда продолжительными, иногда полезными, иногда не приносили ничего, кроме ущерба. Но я бы не сказал, что эти отношения достигают масштаба политического курса.
В.А.: – Услугами бывших нацистов не гнушалась и советская разведка, причем достигла на этом пути исключительных успехов. Самый яркий пример такого рода – гауптштурмфюрер СС Хайнц Фельфе.
Н.Г.: – Да, Фельфе – замечательный пример. Офицер СС, которого Советы использовали с огромной пользой для себя. Задумайтесь на секунду: к концу 1960-х годов он дослужился до должности главы западногерманской контрразведки. Только вообразите: шеф контрразведки ФРГ – советский агент. Это не какая-то там мелкая сошка, он руководил самым важным управлением в разведке. Занимая такой пост, он был способен не только сдавать всю западную агентуру в Восточной Европе, о которой он знал, но и проваливать все операции западногерманской контрразведки против Советов. Это невероятная история об успехе КГБ и полнейшей некомпетентности западных немцев.
Одна из самых распространённых легенд о немецких подлодках Второй мировой рассказывает о так называемом «конвое фюрера». Это мифическое образование обычно связывают с неким отрядом подводных лодок, находившихся в личном распоряжении Гитлера и выполнявших его персональные задания. Одной из таких лодок часто называют U 530, которая в конце войны якобы доставила в Аргентину важных пассажиров, документы и реликвии Третьего рейха. На чём основана эта история?
Одна из многих «девяток»
14 октября 1942 года в строй кригсмарине вступила подлодка с номером U 530, построенная в Гамбурге на верфи «Дойче Верфт АГ» (Deutsche Werft AG). Как и другие большие океанские лодки типа IXC/40, при длине около 77 метров она имела водоизмещение 1120/1545 тонн (надводное/подводное) и развивала скорость 19,0/7,3 узла соответственно. Вооружение составляли шесть торпедных аппаратов (четыре в носу и два в корме) с запасом в 22 торпеды, 105-мм палубное орудие и зенитные автоматы.
Командиром U 530 стал капитан-лейтенант Курт Ланге (Kurt Lange). Этот офицер был ветераном немецкого флота. Он пришёл в рейхсмарине рядовым матросом в 1922 году и спустя четыре года уволился в запас в звании обер-штурмана. С началом войны 36-летнего Ланге призвали из резерва с присвоением звания лейтенанта цур зее. До сентября 1941 года он командовал 9-й флотилией сторожевых кораблей, а затем перешёл в подплав. Пройдя курсы подготовки подводников, а затем командиров подлодок, в октябре 1942 года Ланге получил назначение на U 530. После окончания тренировок и испытаний лодка была включена в 10-ю подводную флотилию, базировавшуюся на французский Лориан.
Только что собранный экипаж подводной лодки U 530, французский Брест, 1942 год. www.bundesarchiv.de
За четыре боевых похода с февраля 1943 по октябрь 1944 года Ланге удалось потопить два судна общим тоннажем в 12 063 брт и повредить ещё один танкер на 10 195 брт. За эти довольно скромные успехи лодка несколько раз чудом не поплатилась. Её повреждали глубинные бомбы эскорта конвоев, она сталкивалась с форштевнем атакованного ею судна, а однажды U 530 едва избежала грозного врага субмарин — американского эскортного авианосца «Боуг» (USS Bogue) и сопровождавших его эсминцев.
Вермут, обер-лейтенант Отто Вермут
В январе 1945 года Курт Ланге, которому шёл уже 42-й год, был переведён на береговую должность. Заменил его молодой офицер — 24-летний обер-лейтенант цур зее Отто Вермут (Otto Wermuth), который ещё не имел опыта командования лодкой. С июля 1942 года по февраль 1944-го он служил вахтенным офицером на U 103 (тип IXB) капитан-лейтенанта Густава-Адольфа Янссена (Gustav-Adolf Janssen). На ней Вермут совершил четыре боевых похода общей длительностью в 254 дня.
В марте 1944 года Вермут был отправлен на курсы подготовки командиров подлодок. 10 июля того же года его назначили командиром U 853, которая ремонтировалась на верфи Лориана, но во Францию Вермут не попал. Ремонт лодки затягивался, а 7 августа началась осада Лориана частями армии США. Вермут числился командиром U 853 до конца августа 1944 года, так и не увидев лодку.
14 сентября Вермут был заочно зачислен в экипаж U 530 вахтенным офицером, чтобы после возвращения лодки из похода сменить на этой должности обер-лейтенанта цур зее Пауля Беркеманна (Paul Berkemann). В январе 1945 года заместитель Дёница адмирал Ганс-Георг фон Фридебург (Hans-Georg von Friedeburg) счёл возможным назначить Отто Вермута на должность командира U 530.
Последний поход U 530
К февралю 1945 года U 530 закончила доковый ремонт и вновь была готова к выходу в море. Вермут получил приказ готовиться к походу. На лодку погрузили продовольствие на 17 недель, 14 торпед, и вечером 19 февраля 1945 года она покинула Киль. Спустя четверо суток U 530 субмарина прибыла в норвежский порт Хортен, где прошла испытания пробными погружениями и хождением под «шнорхелем».
Пришвартованная к бочке U 530 досматривается аргентинцами в гавани Мар-дель-Плата, июль 1945 года. Лодка пробыла в море 130 суток. www.navsource.org
К этому времени лодку дозаправили, но залили 225 тонн топлива вместо 245 положенных. Это было сделано по просьбе инженер-механика U 530, который заявил, что лишние 20 тонн перегрузят лодку и она лишится стабильности в управлении.
3 марта Вермут покинул Хортен, выйдя в свой первый поход в качестве командира боевой субмарины. Согласно приказу, U 530 должна была следовать к канадскому порту Галифакс — точке оживлённого вражеского судоходства. Во время перехода через Атлантику Вермут передавал в штаб вечерние сводки погоды, пока эту обязанность не переложили на другую лодку.
Основную часть пути U 530 проделала под «шнорхелем», лишь по ночам всплывая на четыре часа. Впрочем, это не помешало соблюсти одну из традиций, укоренившихся в немецком флоте во время Второй мировой войны. В один из дней Вермут, как командир лодки, провёл церемонию заочного бракосочетания матроса Йоахима Кратцига (Joachim Kratzig) с невестой, которая в тот момент находилась в церкви Киля. Церемония была проведена по радио, после чего командир выдал Кратцигу свидетельство о браке.
U 249 — первая немецкая субмарина, сдавшаяся союзникам после приказа Дёница от 5 мая 1945 года. Спустя трое суток лодка всплыла на поверхность и взяла курс в ближайший порт Англии с выполнением всех условий капитуляции. Снимок сделан с американского самолёта 8 мая 1945 года. www.uboatarchive.net
13 апреля U 530 получила приказ сменить район действий и идти к Нью-Йорку. Это было одно из последних сообщений, переданных через станцию «Голиаф», которая прекратила свою работу в середине апреля. С этого момента приём радиосообщений, передаваемых на лодки в Атлантике, стал гораздо хуже. Как Вермут впоследствии вспоминал на допросе, последнее сообщение из штаба подводных сил лодка приняла 26 апреля 1945 года.
Так как журнал боевых действий U 530 не сохранился, чтобы восстановить последовательность событий в районе Нью-Йорка, обратимся к показаниям членов её экипажа, допрошенных офицерами разведки ВМС США 22 августа 1945 года:
«Приблизительно 28 апреля U 530 пересекла 200-метровую изобату и находилась в течение около двух недель к югу от Лонг-Айленда, лишь однажды приблизившись на две-три мили к берегу. Приблизительно 4 мая лодка выпустила три торпеды “Лут” (Lut) по конвою из 10–20 судов. Две торпеды в цель не попали, а у третьей оказалась неисправной батарея, и она не вышла из торпедного аппарата.
Двумя днями позже был замечен большой конвой. Лодка выпустила две торпеды “Лут”, но и они в цель не попали. Через час торпедой того же типа был безуспешно атакован танкер. Ещё спустя час лодка выпустила по отставшему от конвоя судну акустическую торпеду Т-5, но промахнулась. На следующий день, 7 мая 1945 года, лодка атаковала большой конвой двумя торпедами Т-5, но и они цель не нашли. Во время этих действий в перископ были замечены два дирижабля и самолёт, после чего несколько бомб упали недалеко от лодки. Было принято решение оставить район действий и попытаться восстановить связь со штабом подводных сил…»
В документе американцы сделали примечание, что в указанном районе в то же время были конвои HX-354, UC-65A и ON-298, и, вероятно, именно они были атакованы, но не сообщали о каких-либо контактах с подлодками.
Путь в Аргентину
Как известно, немецкие субмарины должны были прекратить боевые действия с 8:00 5 мая 1945 года. Согласно показаниям Вермута, радиограмма с этим приказом была принята на U 530 между 8 и 10 мая 1945 года. В ней говорилось о прекращении всех атак, поднятии синего флага, пребывании на поверхности и движении к ближайшему порту союзников для сдачи. Далее последовали сообщения с приказами снять с торпед взрыватели и выбросить все артиллерийские боеприпасы за борт.
Фото командира U 530 Отто Вермута в идентификационной карте с его личными данными, заполненной аргентинцами после сдачи лодки в июле 1945 года. www.uboatarchive.net
Вермут приказам не поверил, сочтя их уловкой врага, но и подлинность их не стал исключать. В итоге он принял решение уйти из зоны боевых действий и интернировать лодку и экипаж в одной из нейтральных стран. Португалия и Испания не подходили из-за близости к зоне боевых действий, поэтому выбор пал на Аргентину.
Командир U 530 знал, что эта страна разорвала дипломатические отношения с Германией, но не подозревал, что она объявила Рейху войну. Вермут полагал, что встретит у аргентинцев более радушный приём, чем где-либо. Это решение одобрили офицеры лодки и её экипаж. Подводники U 530 считали, что положение Германии к этому времени было безнадёжным, но лишь немногие выступили за сдачу лодки союзникам. Большинство одобрило решение командира идти в Аргентину, не желая познавать на себе ужасы и позор плена, о которых во время войны твердила нацистская пропаганда.
Впоследствии на допросе у аргентинцев Вермут заявил, что у него в Аргентине не было никаких друзей или родственников, что он никогда прежде там не был и не имел знакомых среди интернированного экипажа броненосца «Адмирал граф фон Шпее», хотя некоторых из них он видел в Гамбурге в 1941 году. Также он сообщил, что и остальные члены экипажа U 530 не имели связей с этой южноамериканской страной. Из этого можно сделать вывод, что до приёма радиограммы с приказом о сдаче никто на U 530 об Аргентине не помышлял.
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Операция «Архив» - Форум о Зоне Отчуждения и о модах игры Stalker
