Это была моя поездка в город в котором нет любви. Да, его любят, знавшие его раньше. Им интересуются те, кто узнал о нем позже…
Но в нем самом уже нет любви, как у человека пережившего страшную болезнь и перенесшего сложную операцию. Он идет по жизни и события проходят как бы сквозь него, оставляя рубцы и морщины на его теле, но не трогая его сути. Он мудрее каждого из нас, т.к. уже соприкоснулся с вечностью.
В своей жизни я видел много разрушений. Данный процесс продолжается и сейчас. Это личное мое ощущение. К сожалению, я не вижу тех целей, ради которых просто необходимо сейчас рушить то, что строилось многими поколениями... То, что предлагается взамен, как правило, - невесомый туман, светлый призрак.
"Серость" овладела современностью, но я помню фразу из братьев Стругацких (нет, это не из, уместного здесь "Пикника на обочине", а из их "Трудно быть богом"): "За "серыми" всегда приходят "черные""...
Говорят, что когда взрослые возвращаются в места, где они бывали детьми, все кажется маленьким, я вдруг это ощутил сполна, хоть мне было тогда 26. Память упорно рисует въезд в город, его вид с путепровода 24 мая 86 год... А реальность тесна, там все пространство теперь занято лесом.
Долго хожу по городу, несмотря на запреты, захожу в квартиры, фотографирую... Здесь нет места фантазии: "Вот тут стояла детская кроватка...". Я вижу работу мародеров.
Тут и там попадаются связанные в "охапки" стальной проволокой латунные трубки душа и гусаки из ванных комнат, или брошенные куски этой проволоки, огромные, промышленной штамповки гаечные ключи. Они - "свежие", совсем не тронутые 20 летним налетом брошенности, как все остальное вокруг...
Второй момент, который поразил меня – явная наигранность некоторых видов. Вдруг встречаешь прислоненные к дереву пару лыж, детские санки возле подъезда... Все это настолько неестественно после 20 лет, что становится просто противно...
Я ведь помню этот город приготовившимся к Первомаю - чистым, ухоженным, опрятным. То, что я увидел, напоминает мне: РАДИАЦИОННОЕ ПОХМЕЛЬЕ
Этот термин впервые я услышал там в 1986 году, а потом вполне на себе его ощутил. Утром встаешь с дикой головной болью, ты с трудом шевелишься еще в кровати. Каждое движение отдается у тебя в голове ударами внутренних "молоточков". Тебя подташнивает от небольшого поворота головы, или бросает в сторону, неожиданно качает, как будто совсем рядом промчался грузовик...
Так и Припять мне напоминает похмельного мужика: он зарос, он неопрятен, он попал в зависимость к преступникам, которые заставляют его клянчить, выставлять на показ свои немощи, а на заработанное им подаяние строят себе дворцы. При этом они не забывают вытащить и продать из его квартиры все, вплоть до унитаза...
А он смотрит в свои дворы из гулкой темноты своих квартир и ждет, ждет встречи со своими детьми, которых вывезли на 3 дня...
Мне очень хочется верить, что Припять стряхнет с себя этот синдром, сбреет 20 летнюю щетину зарослей, смоет мох со своих улиц для встречи со своими подросшими детьми - своими жителями...
Евгений Самойлов
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
А.Ф. Митенков - Четверть века: воспоминания о группе радиационной разведки
Книга об истории Отдельной группы радиационной разведки, созданной после аварии 26 апреля 1986 г. на Чернобыльской АЭС в соответствии с приказами Министерства высшего образования и “Союзатомэнерго” Министерства энергетики. С июля 1986 г. по март 1987 г. группа участвовала в работах по ликвидации последствий аварии в самых горячих точках 10-километровой зоны отчуждения, в том числе в особо опасных работах по локализации высокоактивных источников излучений на кровле третьего энергоблока ЧАЭС. Рассмотрены вопросы организации спецподготовки группы, первых осенних разведок города Припяти и “Рыжего леса”, создания первой компьютеризированной системы ежедневного детального радиационного контроля города Припяти.
Первый состав группы состоял из студентов-старшекурсников физико-технического факультета (ФТФ) Горьковского политехнического института, а последующие составы — из командированных на ЧАЭС сотрудников горьковских предприятий, в значительной степени в прошлом выпускников ФТФ.
Проанализированы малоизвестные подробности и ошибки при организации работ в сверхвысоких радиационных полях на кровле третьего энергоблока. Приводится краткое описание самой аварии, различных версий о ее причинах, строительства объекта “Укрытие” (саркофага) и его текущего состояния.
Об авторе: Митенков Андрей Федорович – майор запаса ФСБ России. В 1986 году окончил физико-технический факультет (ФТФ) Горьковского политехнического института по специальности инженер-физик и работал старшим инженером на кафедре “Ядерные реакторы и энергетические установки”. С июля 1986 по март 1987 года руководил Отдельной группой радиационной разведки города Припяти, “Рыжего леса”, иных объектов 10-километровой зоны отчуждения, участвовавшей в особо опасных работах по локализации высокоактивных источников излучений на кровле третьего энергоблока Чернобыльской АЭС. Первый состав группы, созданной в соответствии с приказами Министерства высшего образования и “Союзатомэнерго” Министерства энергетики, состоял из студентов-старшекурсников ФТФ, а последующие составы – из командированных на Чернобыльскую АЭС сотрудников горьковских предприятий, в значительной степени в прошлом выпускников ФТФ. Работал в группе Василия Ивановича Горохова.
Николай Васильевич Карпан во время аварии в 1986 г.был заместителем главного инженера Чернобыльской АЭС по науке и ядерной безопасности. Он не был непосредственным свидетелем аварии, но с первых часов после неё участвовал в ликвидации последствий и анализе произошедшего. Н.В.Карпан собрал и обработал большое количество данных об аварии.
С 21 апреля 1986 года я был в Москве, находился в служебной командировке по вопросу создания на блоках 1 и 2 ЧАЭС резервных пультов управления энергоблоками. Обратный билет домой, в город Припять, был куплен на пятницу 25 апреля. Но в четверг утром у меня сильно разболелась голова, эту боль не удалось снять даже медикаментами. Быстро закончив служебные дела, вечером я поехал на вокзал, переоформил билет и сел в поезд, чтобы уехать домой на день раньше. К моему удивлению, головная боль прекратилась, как только поезд тронулся с места. Посчитав это хорошим знаком, я лег спать, и утром 25 апреля был в Припяти. Это был последний рабочий день недели, пятница. Погода была чудесная, по-летнему теплая, солнечная и безветренная. Позвонив на работу начальнику отдела ядерной безопасности Александру Гобову, узнал, что могу в этот день отдыхать после командировки. Он сообщил, что первые три энергоблока работают на номинальном режиме, а четвертый к концу дня остановят на планово- предупредительный ремонт. После недельного отсутствия я был рад провести день в семье, моему сыну тогда было всего три года, а дочке один год. День пролетел мгновенно, поздно вечером все легли спать, не предполагая, что следующий день надолго сломает привычный порядок жизни.
Об аварии я узнал в четыре часа утра, когда позвонила родственница из Чернобыля. Спросила - что случилось на станции? Ей рассказывали страшные вещи о каком-то взрыве. По ее словам, двое ребят (соседи) приехали раньше времени с работы (ночная смена) и переполошили весь дом. Они работали строителями на промплощадке ЧАЭС и были свидетелями взрыва. Я уверил ее, что никакого взрыва быть не могло. Рассказал, что звонил в пятницу на станцию и узнал, что четвертый блок будут останавливать. А перед остановом обычно выполняют проверку работы предохранительных клапанов с выбросом в атмосферу большого количества пара, что создает шумовой эффект похожий на взрыв. Успокоил ее, но у самого в душе осталась какая-то тревога. Начал звонить на станцию - на четвертый блок. Ни один из телефонов не отвечал. Позвонил на третий блок - мне сказали, что взрывом снесло крышу центрального зала над четвертым блоком. Вышел на улицу и увидел... изменившиеся контуры здания четвертого энергоблока...
Сев на велосипед, я поехал на работу. Но доехать не смог. На дорогах уже была выставлена милиция, которая всех тормозила и возвращала в город. полная версия по ссылке
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Дата: Воскресенье, 24.04.2022, 17:47 | Сообщение # 54
Гадский Админ
Администрация
Сообщений: 2580
Статус: Offline
История аварии ЧАЭС с каждым годом обрастает все более и более дикими слухами. Договариваются даже до того, что взрыв был атомным. Так случилось, что мне история известна. Чтобы не воспроизводить каждый раз, решил записать ее более или менее живым языком и давать ссылку желающим услышать.
Жили-были физики-электрики. И родилась у них гениальная мысль, и была мысль проработана, и потребовала мысль экспериментов. Поискали-поискали они подопытного кролика, долго искали, ходили туда-сюда, то один кролик откажется, то другой, но нашли все же одного, лопоухого...
На атомных станциях есть проблема. Непонятно как их останавливать без внешних источников энергии. Реактор останавливается совсем не мгновенно, больше суток требуется на завершение всех процессов, но энергию перестает вырабатывать сразу при инициации процесса останова, сам себя питать уже не может. Конечно, есть линия электропередач от единой системы, но с ней много что может случиться. Строят дизельную подстанцию на самой АЭС, но этого тоже мало, на ее запуск некоторое время требуется, а "собственные нужды" останавливаемого реактора ждать не будут. Поэтому есть еще аккумуляторная станция, призванная держать фронт, пока дизели не запустятся. Хозяйство не простое, очень капризное, учитывая, что оно обычно находится в ненагруженном состоянии, но должно быть все время готово.
Вот и родилась у физиков мысля использовать "энергию выбега", останавливаемого реактора для питания его "собственных нужд". Там все не так просто, турбины рассчитаны на вполне определенные параметры пара, попытка подать на них пар с другими характеристиками угрожает их разрушить. Пар из останавливаемого реактора - совсем не тот пар, что в стабильном режиме. Но физики не вчера родились, они все трудности преодолели, все рассчитали. Не учли только одного - кто же их на электростанцию пустит? И не пустили. Они весь Советский Союз объездили (от тогда еще был), пытались ткнуться на все станции, однотипные с Ченобыльской, в том числе и на Ленинградскую, но везде их посылали куда подальше. Это у себя они уважаемые люди, а на станциях они никто. В конце концов, нашли одно место, откуда их сразу послать не решились, это и была ЧАЭС.
Послать, их не послали, но всего необходимого не предоставили. Им нужно было участвовать в процессе останова реактора, а останавливать никто не позволял, реактор-милионник должен работать по максимуму, выдавать на гора энергию для народного хозяйства. Разрешили проводить эксперимент ночью, когда нагрузка меньше, энергию все равно девать некуда. За ночь реактор остановить и запустить обратно никак не получится, на полный цикл останова-пуска требуется около двух суток, которых им не дали.
Полный эксперимент не получался, но решили проверить хоть частично. Для этого реактор хотели начать останавливать, а потом вернуть в рабочий режим. Подключили свою аппаратуру, стартовали.
Вначале все было ничего, но потом реактор стал проваливаться в "йодную яму". Про физику "йодных ям" спрашивайте не у меня, но суть в том, что реактор стал сам себя останавливать, не удержать, а это грозило полным двухсуточным циклом останова-пуска. Народ в диспетчерской перепугался. Испугались несанкционированного останова реактора на два дня, всего лишь. Стали применять меры, потом жесткие меры, очень жесткие меры, пытаясь вернуть его в рабочий режим. Доигрались. Начался неконтролируемый разогрев. Этого не очень боялись, но как вернуть рабочий режим уже не знали, теперь уж точно надо было реактор останавливать. Стали звонить начальству, пытаясь получить санкцию. Но начальство тоже не пальцем сделанное, отвечать за последствия эксперимента, разрешенного под нажимом, никто не желал. Короче, нету начальства, не дозвониться, попрятались все. Диспетчеру не хочется быть козлом отпущения, он все звонит и звонит, а реактор греется и греется. Как потом посчитали, было минут двадцать на принятие решения, но это время было потеряно. А разогрев уже вышел за всякие мыслимые пределы, никто никогда подобных экспериментов не проводил. Предполагали, что реактор может быть выведен из строя навсегда, поскольку у него все внутри спечется и перекорежится, но случилось иное, стал выделяться водород. Откуда он там мог взяться потом разобрались, но в момент эксперимента такой эффект был за пределами предсказуемого. Неизвестна была химическая реакция, приводившая к его появлению. Бериллий, которым обложена активная зона, при высоких температурах себя странно повел. Никогда таких температур еще не достигали, вот и не знали. Копился водород, копился, да и рванул, разнося и поджигая все вокруг. Наполнением реактора загадило все вокруг. Выкинуло не только короткоживущие изотопы, типа йода, но всякие там цезии да стронции, с периодом полураспада за сотню лет, так что в чернобыльской зоне еще очень долго опасные железки находить будут.
Теперь о виноватых и ответственных. Во власти начальника смены было в любой момент эксперимент прекратить или не начинать его вовсе. Собственно говоря, остальные начальники так и поступали. Но этот начальник был не настолько уверен в себе, начальство ему "порекомендовало", вот он и старался, а когда дела приняли дурной оборот, вообще думать самостоятельно перестал. И это закономерно. Выбрали самую бардачную станцию из всех имеющихся, на ней выбрали самую непрофессиональную смену, отключили у этой смены всю поддержку извне, получили результат.
Отец мой пускал эту станцию, налаживал большую часть аварийной автоматики реакторов. Во время трагических событий он пребывал в командировке в Монголии и недоумевал, почему к нему не идут ребята с незапоминающимися лицами. Разные уровни автоматики должны были несколько раз остановить реактор, но эксперименту автоматика мешала, и ее попросту отключили. "Незапоминающиеся лица" выяснили это сразу, вот и не шли.
Мне остался непонятным один вопрос, почему останова боялись больше, чем спекания (про возможность взрыва никто не догадывался). Одно дело - получить выговор за невыдачу энергии двое суток, и совсем другое - потерять навсегда один из реакторов станции. В энергетике за такое выгоняют с "волчьим билетом", даже если человек не виноват. Думаю, диспетчер в тот момент уже совсем разум потерял, впал в транс и ни о чем, кроме дозвона до начальства, думать не мог.
Автор - Заботин Дмитрий Олегович
Камни не исполняют желаний. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. - майор Кальтер - Свинцовый закат
Приветствую тебя гость! Что-бы иметь более широкий доступ на сайте и скачивать файлы, советуем вам зарегистрироваться, или войти на сайт как пользователь это займет менее двух минут.Авторизация на сайте
Истории - Страница 11 - Форум о Зоне Отчуждения и о модах игры Stalker
